Русский акцент

Получалось, что рекомендация профессора Виктора Ярмоленко что-то да значила. Буквально через неделю в субботнее утро, лёгкий на помине, профессор позвонил Борису. Дрожащая мембрана телефонной трубки чуть искажала басок Виктора, который, вклинивая в свою русскую речь украинские слова, рокотал:

– Доброго ранку, Борис! Скiлькi рокiв не виделись? Через месяц у нас в Львове – международный симпозиум по геодезии и картографии. Обовязково приезжай с докладом. Я заготовил для тебя место в президиуме. Сегодня же вышлю тебе приглашение. Буду тебя с нетерпением ждать. До побачення!

В прошлой жизни (так репатрианты называли период своего бытия в СССР) Борис постоянно ездил на научные конференции, совещания и симпозиумы. Здесь, в Израиле, несмотря на то, что он находил время для исследовательской работы, написав с десяток научных статей, выехать за границу было не просто. На это имелось две причины. Первая заключалось в том, что фонд заграничных командировок был ограничен, и поэтому в Европу и Америку выезжало, в основном, руководство института. Вторая была более существенна: доклады необходимо было делать на английском языке, а с последним, как и у большинства советских учёных, у Бориса были более чем напряжённые отношения. В приглашении, которое он получил через неделю от Виктора, указывалось, что доклады можно было делать на русском, украинском, польском и английском языке. Было бы глупо не воспользоваться такой оказией, чтобы не поехать в бывшее отечество, пусть не в Москву, а в Украину, но всё-таки в пенаты, которые принято называть родными. Борис тут же обратился к своему директору с просьбой разрешить ему выехать за границу. Ури Векслер, услышав, что тема его доклада звучит как «Особенности геодезического обеспечения земельного кадастра в Израиле», без всяких предисловий утвердил ему поездку в Украину, заметив при этом:

– Я уверен, доктор Буткевич, что вы в своём докладе сумеете достойно преподнести достижения израильской геодезии, поэтому и отпускаю вас. Успехов!

В государственной фирме документы на поездку за границу оформляются не за один день. Осталась всего неделя до отлёта, как Борис оказался возле здания украинского консульства в Тель-Авиве, где ему предстояло получить визу. Он просто обомлел, когда увидел огромную очередь у хохляндского форпоста в Израиле. Когда Борис спросил, кто последний в этой нескончаемой очереди, ему указали на обрывок бумажного листа, прикреплённого к колоннообразному стволу раскидистой пальмы. Число записей на этом листе переваливало за сотню. Сразу же стало понятно, что этот клочок земли возле консульства являет собой не Израиль, а именно суверенную Украину. Похоже, что за двадцать лет после отъезда Бориса ничего не изменилось. Какой-то мужчина в цветастых шортах, признав в Борисе новичка на этой территории, ненавязчиво посоветовал ему:

– Вы что с луны свалились, товарищ, сюда надо приезжать ночью, чтобы вставить свою фамилию в список, тогда к концу дня, возможно, и попадёте на приём.

Бориса уже давно никто не именовал товарищем, однако по всему выходило, что к рекомендации израильского «камрада» стоило прислушаться.

На следующий день уже в пять утра «Субару» Бориса припарковалась возле здания украинского консульства. Каково же было его удивление, когда фамилия Буткевич, которую он вписал в пальмовый листок, оказалась под номером 34. Должно быть 33 богатыря, записавшиеся перед ним, не спали всю ночь. Не думал Борис, что ему придётся преодолевать такие мытарства, чтобы получить украинскую визу. Однако до приобретения документа, разрешающего въезд в Украину было ещё далеко. Консульство принимало посетителей в этот день только до полудня. Борису несказанно повезло, он зашёл в заветную дверь последним из страждущих: часы показывали без пяти двенадцать. Однако на этом везение закончилось: русоволосая чиновница, взглянув на документы Бориса, мелодично пропела:

– Всё в порядке, пане Буткевич! Приходите через неделю за визой.

Борис просто оцепенел, не поверив своим ушам. Прошло не менее двух минут, как он, переведя дух после услышанного, пришёл в исходное состояние. Он с трудом нашёл в себе силы выговорить:

– Позвольте девушка, как через неделю? У меня же послезавтра начинается симпозиум. Билет на самолёт уже приобретён.

– Ничего не знаю. Такой у нас порядок, – канцелярским голосом отрезала девушка, – да и вообще мы уже закрываемся, так что не мешайте работать и приходите через неделю за вашей визой.

Раскрасневшийся от волнения Борис хотел было покачать свои права и более настойчиво потребовать визу. Но вовремя спохватился, поняв, что находится на территории другого государства и что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. В это время к светловолосой чиновнице подбежала её сослуживица и, обняв её, радостно проговорила:

– Оксанка, дорогая, с днём рождения! Я нашла тут на набережной симпатичный русский ресторан со страшным названием «Баба Яга». Пойдём туда и отпразднуем твои четверть века.

Борис, тут же сориентировавшись в создавшейся ситуации, вдохновенно протрубил: