Русский акцент

Профессор Ярмоленко умоляюще взглянул на Алину, пожал плечами, ещё раз извинился и потащил Бориса за собой.

Директор сидел в вестибюле банкетного зала за длинным журнальным столиком. Увидев Бориса, он привстал и протянул ему пухлую, далеко не мозолистую руку. Внешне он походил на своего знаменитого земляка Михаила Жванецкого. Похоже, что с чувством юмора у одесского директора проблем тоже не было. Он усадил Бориса в кресло и начал наливать в пустой бокал одновременно из двух бутылок коньяк и шампанское. При этом, не останавливая чудодейственный разлив, он, широко улыбаясь, громогласно заявил:

– Отведайте, пожалуйста, Борис Абрамович, нашу одесскую микстуру. Говорят, очень эффективна для мыслительного аппарата и поможет нам сосредоточиться на геодезическом взаимодействии двух стран.

Ещё несколько минут назад мозговые полушария Бориса были сосредоточены совсем на другом и, по правде говоря, совсем не хотелось переключаться и локализовать свои мысли на каком-то мистическом взаимодействии в области измерений земной поверхности. Вслух он выразил это фразой, которая вряд ли пришлась по душе его собеседнику:

– Простите меня великодушно, но я уже принял достаточную дозу вашего добротного украинского лекарства, мой семейный врач в Израиле вряд разрешит мне продолжить эту «хортицу-терапию».

Иван Иванович Абрамович, так звали директора Одесского института инженерно-геодезических изысканий, подняв большой палец вверх, оценил аллегорию Бориса, заметив при этом:

– Да, к сожалению, лучшие врачи Одессы уехали в Израиль, нанеся тем самым большой урон медицине города-героя. Да что там говорить, даже в нашем институте заметно отсутствие еврейских инженеров.

– Знаете, Борис Абрамович, раз мы уже заговорили об этом, – продолжил он, – то, говорят, что в СССР было 3 категории людей с неформатной пятой графой в паспорте. Врачи, учителя, инженеры – их называли евреями. Продавцы, дантисты, кладовщики – их называли жиды. Учёные, писатели, художники, артисты – их называли гордостью русского народа.

Борис рассмеялся, не зная, то ли сочувствовать директору, что его покинули еврейские кадры, то ли радоваться, что эти самые кадры обосновались на обетованной земле. Иван Иванович, не дожидаясь Бориса, залпом осушил бокал своего ершистого напитка и, в упор, глядя на него, чуть ли не отчеканил:

– Вам, наверное, непонятно, Борис Абрамович, откуда у Ивана Ивановича взялась фамилия героя еврейских анекдотов, фамилия Абрамович. Да, честно говоря, я и сам не знаю.

– А, может, имеет право на существование другая версия, – усмехаясь, предположил Борис, – откуда у Абрамовича чисто русское имя отчество Иван Иванович?

– Похоже, что эта версия ошибочна, – не согласился директор, – фамилия унаследована мною от отца, который был чисто русским человеком. С одной стороны, я точно знаю, что моя фамилия происходит от еврейского имени Авраам, что в переводе с иврита означает «отец многих народов». А с другой стороны, мне известно, что на территории Восточной Европы фамилия Абрамович встречалась не только у евреев, а во многих случаях среди польского, украинского и белорусского населения.

– И что, ваша фамилия так сильно влияет на вашу жизнь, – полюбопытствовал Борис, – я смотрю, что она не помешала стать вам директором крупного института.

– На самом деле проблемы были. Не всё шло, как по маслу, – сокрушённо отозвался Иван Иванович. – И вот что интересно, фамилия моего главного инженера была Орлов, что в немалой степени позволило ему занять этот пост. А по имени отчеству он был Самуил Израилевич.

– Что, на самом деле, бывают такие превратности судьбы? – рассмеялся Борис.

– Ещё как бывают, – подтвердил Иван Иванович. – Иногда мы выпивали вместе, и я говорил ему:

– Самуил Израилевич, давайте меняться фамилиями, вам-то всё равно достаётся на орехи. А я-то за что страдаю.

После затяжного смеха директор Абрамович, сменив тему разговора, неожиданно спросил:

– Ну и как, Борис Абрамович, чувствует себя еврейская геодезия в Израиле.

– Вы, Иван Иванович, как-то неудачно сформулировали свой вопрос, – сдержанно ответил Борис, – нет еврейской геодезии, как и не существует еврейской физики или еврейской лингвистики. Но, если всё-таки пользоваться вашей терминологией, то геодезия в Израиле, пожалуй, носит русский оттенок.

– Почему так? – удивился директор.

Да потому, что половина инженеров института, который определяет геодезическую политику страны, – гордо заявил Борис, это – люди, получившие геодезическое образование в СССР. В тоже время не менее половины лицензионных геодезистов, работающих в частных геодезических компаниях и фирмах, также составляют лица, работавших ранее на геодезических предприятиях Советского Союза.

– Выходит, что государство Израиль получило бесплатный подарок от страны развитого социализма, – заключил господин Абрамович, наливая себе очередную порцию коньячной микстуры.