Русский акцент

Алина, позабыв о том, что хочет женщина, позабыв о бабьем лете, тут же взяла инициативу в свои руки. Торги с шутками, каламбурами и прибаутками длились не менее получаса. Их результатом стала сумма, исчисляемая 25 долларами вместо первоначальной в 600. На шум оживлённых торговых препираний выскочил удивлённый директор ресторана, который, ознакомившись с результатами публичной торговли, тут же пригласил Алину на работу в должности официантки. Хозяин экзотического заведения, виновато усмехаясь, удручённо пробормотал:

– За трёхлетний срок существования ресторана никому из посетителей не удалось переубедить ни одного из моих официантов хотя бы на гривну изменить предоставленный счёт.

Он удивился ещё больше, когда узнал, что Алина вовсе не является носительницей еврейской национальности.

Когда они вышли из ресторана, ублаготворённый Борис, посмеиваясь про себя, выпалил Алине:

– Ну, девушка, спасла ты меня от финансового краха. Не ожидал от тебя! Не думал, не гадал, что в твоей польско-армянской душе произрастают такие еврейские торговые способности.

– Да я и сама не предполагала, – смутилась Алина, – это, наверное, чудотворное воздействие твоего французского коньяка.

– А может, Алина, бросишь ты свою рутинную переводческую работу, – продолжал смеяться Борис, – и откроешь в своей безмятежной и тихой Швейцарии ресторанчик, похожий на тот, из которого мы только что вышли.

– Борис, ты со своим рестораном, кажется, решил всё-таки приблизить моё бабье лето, – отмахивалась от него Алина.

– Я когда-то был у вас в Швейцарии в альпийской деревушке Церматт, – вдруг вспомнил Борис. – Потрясающее впечатление. Никогда не забуду, как мы с женой сидели там, в уютном кафе, из которого открывался просто фантастический вид на пирамидальную гору Маттерхорн. Вот там в самый раз и открыть еврейский ресторанчик. Поверь, от посетителей отбоя не будет.

– Чудненько! – неожиданно быстро согласилась Алина, – только при непременном условии, что вы, доктор Буткевич, будете моим партнёром по этому заманчивому бизнесу.

Бориса такая перспектива не очень прельщала, он перестал улыбаться и замолчал. Алина, почувствовав перемену в настроении, взяла его под руку и указала на зелёный холм, неожиданно выступивший перед ними через прорехи окружающих его домов. Она менторским тоном заправского гида отчеканила:

– Это, Борис, конечно, не швейцарский красавец, четырёхтысячник Маттерхорн, его высота всего 413 метров, но есть в нём своё очарование. Называется он Высокий Замок. Мы сейчас совершим восхождение на его вершину, на которой оборудована смотровая площадка. С неё открывается великолепная панорама на древний город. Там, можно сделать прекрасные фотографии с тем, чтобы навсегда запомнить седой Львов и молодую красивую женщину Алину на его фоне.

Не очень крутой подъём по, вьющейся вокруг горы, серпантинной тропе занял не более четверти часа. В награду со всех сторон 360-градусного диска вершинного плато открылся обзор на сказочный город, названный ещё в 13 веке князем Данилой Галицким в честь своего сына Льва. Весенний воздух был наполнен сладким запахом прелого валежника и благоухающим ароматом только что распустившейся сирени. Сквозь россыпь ватных облаков просвечивались розоватые блики подступающей вечерней зорьки. Всё это вместе взятое создавало какую-то неописуемую благодать. Давно уже Борис не чувствовал себя так возвышенно и романтично. Похоже, что, окутавшая Бориса благостная нирвана, невольно передалась и Алине. После спуска они присели на парковую скамейку. Алина, против обыкновения своего, притихла, положив голову на плечо Бориса. Несколько минут молчания под сенью, распустившихся уже, белых свечек векового каштана показались Борису вечностью. Короткое затишье нарушила Алина. Призывно заглядывая ему глаза, она кротко попросила:

– Боря, пожалуйста, обними меня, если можно, покрепче, а то мне что-то зябко стало.

Заходящее солнце своим нижним краем уже коснулось горизонта, а из-за соседней Княжьей горы, и в самом деле, подул холодный ветерок. Притихшая Алина на секунду отпрянула от плеча Бориса и, не без едва уловимого кокетства, спросила:

– Боря, скажи мне откровенно. Я тебе, действительно, не нравлюсь или ты просто прикидываешься холодным и неприступным мужиком.