Русский Бокондо

Каждую винтовку прежде всего осматривал специально назначенный стрелок, проверял — не заряжена ли она. Задрав ствол вверх, открывал затвор и удалял случайно оставшиеся в ней патроны. Только после этой операции винтовки, уже безопасные для самих ремонтников, разбирали и чистили, делали необходимые исправления. Но случалось так, что оружие оказывалось в таком состоянии, что годилось только на запасные части. И порой из трех побитых винтовок выходила пригодной к бою всего лишь одна. Зато каждая из них, вновь поблескивая вороненой сталью ствола, хранилась после ремонта в специальной пирамиде, возле которой капрал установил круглосуточный караул.

Первую партию отремонтированных винтовок Николай повез на позиции сам. С утра стояла жаркая духота, а во второй половине дня на востоке неба поднялась отвесной стеной черно-синяя туча. Заходящее солнце освещало ее ослепительно-белую вершину, а молнии одна за одной полыхали над горизонтом. Все с беспокойством прислушивались к раскатам грома, и возница торопил быков, тащивших фургон с винтовками. Дорога еще не просохла после недавнего дождя, и колеса глубоко вязли в жидкой глине кирпичного цвета.

— Теперь на дорогах грязь месить придется два-три месяца, пока не кончатся дожди, — проворчал капрал, тоже решивший сопровождать фургон.

— Самое время сейчас сеять, — откликнулся возница.

— Какой уж тут сев. Посмотри сам, что творится вокруг.

На дальнем пригорке возвышались постройки какой-тофермы. Двери и окна выломаны, крыша провалилась, пристройки сожжены, сад порублен. Вдоль обочины то и дело встречались вытоптанные поля и следы лагерных стоянок с потухшими кострами и кучами мусора, обломки повозок, скелеты лошадей и быков, еще не растащенные гиенами. Кругом мерзость и разорение войны.

Тучу пронесло стороной, и в лагерь прибыли еще до наступления темноты. И хотя на подходе к нему фургон внимательно осмотрел конный патруль, а в вечерней тишине отчетливо слышалась недалекая стрельба, все это скопление людей и животных с военным лагерем роднил лишь густой запах дыма, костров и навоза. Десятки крытых фургонов и разнокалиберных повозок раскинулись на большом пространстве без видимого порядка. Между ними мелькали пестрые шали и платья женщин, у костров возились чернокожие слуги. Картину дополняли привязанные у повозок лошади и мулы, быки и гурты овец в импровизированных загонах. Собачий лай и кудахтанье кур оглашали окрестности.

Капрал, который отлично ориентировался в лагере, объяснил, что здесь находятся несколько коммандо, численностью от ста до тысячи человек, и что на войну каждый бур снаряжается сам. Человек побогаче имеет несколько фургонов или повозок, запасных лошадей. Его сопровождают слуги. Но обычно около десятка бойцов снаряжают один общий фургон, в котором и хранят свои запасы еды и одежды. Кое-кто взял с собой в поход и семьи, чтобы не оставлять их одних на удаленных фермах. Коммандо имеет собственные стада, и скотину забивают ежедневно, чтобы постоянно пополнять запасы сушеного мяса, основного продукта питания. Кафры же следят за скотом, рубят дрова, носят воду и выполняют все другие вспомогательные работы. Без такого тыла вести войну невозможно, хотя во время наступления все эти фургоны, для передвижения каждого из которых требуется не менее шести — восьми пар волов, сильно снижают скорость передвижения конных коммандо. Но когда надо перейти к обороне, эти же фургоны и повозки можно поставить в круг или четырехугольник, и они откажутся отличным прикрытием для стрелков.

— Ну, а если противник имеет пушки и пулеметы? — поинтересовался Николай. — Ведь не с кафрами войну ведете.

— Ничего, уже приспособились. Завтра увидишь нашу оборону, — ответил капрал.

На следующее утро сам фельд-корнет Лукас вызвался показать гостю позиции своих войск. Полученные винтовки оказались весьма кстати, и он был в отличном настроении. Неглубокие, чуть выше колена, окопчики шли по склонам холмов, некоторые из них размещались на соседних высотках. Кое-где ложбины между ними прикрывались заграждениями из колючей проволоки, которую прежде использовали для ограждения садов и пастбищ.

Немногочисленные бородатые стрелки, все в широкополых шляпах, одетые в долгополые пиджаки и фуфайки серых и бурых цветов, почти не различались среди камней и пучков травы. Некоторые из них выложили перед своими окопчиками мешки с песком в качестве бруствера, прикрыли их для маскировки ветвями. Английские позиции находились на другой стороне долины и тоже почти не различались на местности. Определить их расположение помогали частые вспышки выстрелов и суета маленьких фигурок в хаки между укрытиями.

— Они готовятся к атаке?

— Собираются приблизить к нам свои позиции, — ответил Лукас. — Сейчас по ним стрелять — только зря патроны тратить. Расстояние большое, а боеприпасов у нас не так уж и много.

Больше с вопросами Николай не приставал.