Русский брат. Земляк

— Совершенно верно. Мы могли бы и сами заняться бизнесом, но я знал, что он потом подомнет под себя все. Фонд превратится в ширму, простой придаток.

— Потом вас стали шантажировать.

— Нетрудно догадаться. Мне предложили выполнять указания и получать свою долю прибыли. На это я не мог согласиться. Тут полилась грязь, потом всплыл Постников. Не брезговали и прямыми угрозами. Но у меня надежная охрана, ее трудно прошибить. Они и сейчас рядом — только не бросаются в глаза.

Левченко медленно осмотрелся в полумраке: тощие парни, голоногие девицы, негр с заплетающимся языком. Разномастные туфли шаркают и танцуют по мостовой. Бармен невозмутимо подставляет под пенную струю из крана целый букет кружек. Вон они, голубчики, в углу. Сидят себе, грызут соломку, для вида прикладываются к пиву.

— Крепкие ребята… С какой фирмой вы имели дело?

— С несколькими, но посредник был один и тот же.

— И вы, конечно, не в курсе его настоящей фамилии?

— Да, документов он не показывал. Хотя корочку сейчас можно слепить любую.

— Мне вы однако поверили.

— В Чечне пришлось повидать людей из вашей конторы. Есть вещи, которые подделать нельзя.

— А вы могли связаться с ним по собственной инициативе? Мало ли какие возникают обстоятельства.

— Нет, он появлялся, когда считал нужным.

— Давно он пропал из виду?

— В конце прошлого месяца. Когда я твердо сказал «нет».

— И вы никогда не пытались заиметь на него материал про запас? Заснять скрытой камерой, хотя бы записать разговор на кассету.

— Зачем? Не такие уж он страшные вещи говорил.

— Думаете, он больше не вернется к своим предложениям?

— На кой хрен я ему теперь нужен? Директор на пару дней.

— Может быть ваши ребята засекли номера?

— Засекли. Я сам пытался навести справки через знакомых в ГАИ. Но оказалось, что таких нет в природе. Еще вопросы будут?

— Вы подозреваете кого-нибудь из своего окружения?

— До последнего времени не подозревал. Сейчас секретаршу. Она не знает, что ее шеф маленько разбирается в компьютере. Недавно я засиделся допоздна и решил распечатать один документ. Вошел в редактор, а он обычно показывает список последних файлов, с которыми работал пользователь. Это удобно.

— Знаю, — улыбнулся Левченко. — У меня своя машина стоит на столе.

— А тут смотрю — эта функция отключена. Это мне сразу не понравилось. Пришлось потратить время, но мои труды даром не прошли. Оказалось, что она открывала файлы с документами по товарным поставкам. Наверняка распечатывала. Я-то думал, они давно стерты.

Левченко дожевал последнюю соленую палочку.

— Подбиванием бабок занимается бухгалтерия. Так что моей красавице незачем лезть в старые дела. А она полезла.

— Когда я только начинал работать, меня учили не торопиться с выводами. Каждый вечер наступает момент, когда вы оба отправляетесь восвояси.

— Приемная заперта на ключ, доступ к компьютеру защищен паролем.

— Тут нет проблем, поверьте моему опыту.

Молодежь за стойкой расхохоталась. Оба собеседника на долю секунды позавидовали беззаботной компании.

— Вам пора. В ГУОП лучше не опаздывать. С вас первый раз снимают свидетельские показания?

— Уже был разговор по горячим следам. Пока не напирают — разговор идет о последних днях.

— Держитесь спокойно — никаких заявлений об отставке. Аккуратно являйтесь на работу. Договорились?

* * *

На примере дела Дарлингтона Белозерский увидел от начала и до конца как работает ложа. В этой работе он сам был не последним лицом. Именно ему поручили отправиться к бывшей секретарше лейбориста с предложением круглой суммы за показания на суде.

Секретарша оказалась типичной англичанкой — плоской как доска, блеклой как поздняя осень. Она приняла адвоката сухо и настороженно. Сами ее внешность и манера поведения должны были стать сильным аргументом в пользу невиновности Дарлингтона. Только человек с необузданным темпераментом мог покуситься на честь этой дамы.

В довершение ко всему она явно ударилась в религию. На стене аскетично обставленной комнаты висело большое распятие в окружении цветных репродукций на евангельские темы. По стилю исполнения, обилию розового и голубого они напоминали картинки из детского журнала «Барби».

Перед началом разговора хозяйка демонстративно прошептала молитву, словно к ней заявился дьявол собственной персоной, с рогами и хвостом. Белозерский перетерпел ее монотонное бормотание.

— Теперь вы можете не беспокоиться о своем добром имени — я обещаю отстоять его в суде. Ваш обидчик понесет заслуженное наказание.

— Не говорите глупостей. Мистер Дарлингтон чистейший человек. Меня просто тошнит от этих гнусных сплетен.

— Такой женщине как вы безусловно трудно говорить во всеуслышание об интимных вещах. Как истинная христианка вы не хотите сказать дурного слова даже о том, кто причинил вам боль. Это, безусловно, внушает уважение.

Бывшая секретарша молча посмотрела на гостя бесцветными, слегка навыкате глазами.

«Как он мог взять ее на работу? — подумал Белозерский. — Секретарша с таким взглядом. А ведь этой особе всего-навсего тридцать пять.»