Русский брат. Земляк

— Насколько опасна утечка для ложи?

— Опасности нет. Преступник, сам того не зная, завел разговор с одним из братьев.

— Кто приведет приговор в исполнение?

— Есть кому. Все будет исполнено профессионально.

Некоторые облегченно вздохнули — очевидно, были страхи, что после голосования им предложат выбрать человека из своих рядов.

— А он возьмет на себя всю вину, если дело будет раскрыто?

Губы Белозерского растянулись в улыбке:

— Как-нибудь я вам предоставлю возможность потолковать с ним об этом.

Мастер пристально вглядывался в лица приумолкших «братьев». Как им всем не хочется рисковать. Участвовать бы только в беспроигрышной лотерее, где выигрывает каждый билет. Заиметь связи, опереться на могущественную спину, причаститься к таинственному ритуалу. И желательно без пятнышек на белых перчатках.

— Предлагаю ответить на вопрос: «Заслуживает ли виновный смерти?» Высказывайтесь простым поднятием руки.

В каждой из «десяток» у Белозерского имелся «застрельщик» — человек, на лояльность которого он рассчитывал почти наверняка. На сей раз даже «застрельщик» не торопился тянуть руку кверху.

Каждый старался взвесить все обстоятельства. Если отказываешься голосовать за смерть, то сам попадаешь в число нарушителей клятвы. Если вынесешь приговор, тебя потом могут привлечь к ответственности как соучастника убийства. Как обычно в таких случаях каждый смотрел на соседей — остаться с большинством всегда безопаснее.

— Последний вопрос: кто этот человек?

— Глебов, прокурор Солнцевского района, — ответил Мастер, поправляя перчатку.

Значит, прокурор. Расследование неминуемо поручат управлению по особо важным делам. Но Мастер так спокоен, так уверен в себе. Если «братом» оказался прокурор не самого последнего из столичных районов, значит в ложе вполне могут состоять и высокие чины МВД.

У кого-то заболели зубы от нервного перенапряжения, у кого-то ломило виски.

Как проголосуют другие «каменщики» — сегодня вечером, завтра? Как голосовали вчера? Если большинство выскажется «за», соучастие размажется на всех тонким слоем. Будь в этом предприятии серьезная доля риска, Мастер организовал бы его тихо, не устраивая обряд с поднятием рук.

Белозерский ждал. Три руки осторожно потянулись вверх и тут разом выбросили правую остальные — каждый побоялся оказаться последним.

Глава восьмая. Окончательная реабилитация

Наяву и во сне прокручивалась перед Слепцовым роковая неудача того дня, когда Москва праздновала приход бабьего лета…

Ровно в семь утра он оторвал голову от подушки, протянул руку к упаковке на тумбочке и проглотил шарик поливитамина. Выпил кофе, тщательно побрился «шиковским» станком. Все эти привычные действия не занимали голову — он мог позволить себе подумать о своем «объекте».

Чем этот тип сейчас занят? Досматривает последний в своей жизни сон? Он появляется в кабинете не раньше десяти — значит любит сладко поспать.

Покончив с бритьем, Слепцов натянул шерстяной джемпер и вышел на улицу. Солнце уже пригревало, на кустах висели паутинки. Но все-таки октябрь, лучше одеться потеплее. Он привык заботиться о себе: не допускать простуд, раз в три месяца посещать зубного врача. Иначе в нужную минуту тебе грозит оказаться не в лучшей форме, а ссылаться на недомогание киллеру даже неприлично. В периоды эпидемий гриппа он ходил пешком, чтобы не пользоваться общественным транспортом. А свою машину давно продал, будучи домоседом по натуре.

До одиннадцати он гулял по парку, в царстве лимонно-желтых, опавших и парящих листьев, обманутых призраком лета. Сейчас «объект» уже приступил к работе — окна его кабинета выходят на Москва-реку. Найдет ли он время полюбоваться красивым видом или погрязнет в переговорах, совещаниях, просмотре бумаг, полученных с утра по факсу?

В час дня «объект» должен заехать к первой жене в обычный московский дворик. Как обычно на «Мерседесе». Он сам, водитель плюс два телохранителя. Слепцов уже вызубрил этот дворик наизусть, хотя наблюдал его только десять минут в прошлый приезд «объекта».

Обычный дворик с качелями, песочницей и старушками на скамейках. Одна из них показалась Слепцову очень похожей на покойную мать. Толком разглядеть ее он не успел — старушка встала и зашла в подъезд. Он забыл о ней потому, что надо было присмотреть место: место с хорошим обзором, с простым и надежным путем отхода.

В конце концов он выбрал этот кирпичный дом с выложенной на фронтоне цифрой «1932». Сам дом стоял в соседнем дворе, но с верхних этажей открывалась отличная перспектива. На лестничной площадке последнего этажа хозяева обеих квартир отсутствовали: одна семья укатила в отпуск, в другой муж с женой развелись, разъехались в разные концы города и квартира временно пустовала…

Вернувшись из парка, он занялся орудием труда: очередной винтовкой с оптическим прицелом, с которой придется распрощаться. Такие вещи не забирают с собой — оставляют сыщикам. Слепцов разобрал винтовку, сложил ее в кейс и напоследок, по заведенной традиции, разобрал шахматный этюд из старой книги с пожелтевшими страницами.