Русский брат. Земляк

— Грамотный ответ. Ты меня удивляешь.

— Я по природе очень наблюдательный человек.

— Просто ты чувствовала — рано или поздно пригодится.

— Не знаю. Я слишком ненавижу его.

— Бедная моя девочка. Иди ко мне, я тебя пожалею.

Глава шестая. Ночной приступ

Шел третий час ночи. В приоткрытую дверь спальни Алина видела Арефьева, разговаривающего по телефону. Наверно, с Нью-Йорком — в Америке сейчас самый разгар рабочего дня.

Он больше слушал, иногда ругался матерно. Проскальзывали слова «адвокат», «налоговая полиция», «оффшор». Алина знала: по-настоящему важные вещи телефону не доверяют. Для этого есть курьеры. Такой человек, как рассказывал шеф, может прилететь в Америку на три часа, чтобы потом отправиться в обратный путь через океан.

«Когда он придет спать, этот конь двужильный?»

Недавно Арефьев поднял ее на новую ступень, позволил оставаться в коттедже на ночь. Вроде бы доверяет. А с другой стороны спокойно смотрит как дюжие охранники — один или другой — каждый раз ощупывают ее с ног до головы, чуть ли не между ног суют лапы. Они для него не люди, а на ее унижение ему плевать. Может быть даже лестно: вот через что готова пройти жена знаменитого дирижера, только бы попасть к Арефьеву в постель.

Вот он идет, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу. Алина притворилась спящей, но он растолкал ее:

— Хочешь выпить?

С одной стороны приближает ее к себе, с другой — обращается все бесцеремоннее. Впрочем, скоро все эти нюансы уже не будут иметь никакого значения.

— Сейчас видела чудесный сон. Как будто я плаваю под водой, раздвигаю руками водоросли. Вокруг разные красивые рыбы — переливающиеся, с колышущимися хвостами. По дну ползают крабы, осьминоги выпускают мутную фиолетовую жидкость.

Он наполнил до половины два бокала водкой, бросил в каждый по дольке лимона.

— Держи.

Алина потянулась и села на кровати.

— Работе конец?

— Что дальше? Что ты там делала под водой?

— Искала раковины-жемчужницы. Находила много, но все почему-то были пустые.

— А говоришь чудесный сон.

— Мне было все равно, мне нравилось плавать. Слушай, ты рассказывал кому-нибудь… о наших с тобой отношениях?

— Что рассказывать? Мои дела никого не касаются, — Арефьев сделал несколько глотков и сжевал лимонную дольку.

Через пять минут он уже спал в кресле. Алина не стала тащить его в постель. Казначей как-то предупредил ее:

— Пока сплю, меня не касайся, а то могу покалечить спросонья.

Она дважды включила и выключила настольную лампу. Это был сигнал для Зибы. Потом осторожно выглянула в коридор. Охранники молчали, наверно догадались, что хозяин заснул, и сели смотреть порно по видеомагнитофону.

Спустившись до половины лестницы, дальше она скатилась вниз, прижав локти к телу, подогнув колени, чтобы ничего не сломать себе по дороге. Оба охранника сразу выскочили из комнаты. Они увидели любовницу хозяина, которая валялась возле лестницы в ночной сорочке, хрипя, пуская пену и выкатывая глаза.

— Что с ней, черт бы ее побрал?

Они только настроились посидеть в свое удовольствие и вдруг такое гнилое дело среди ночи.

— Поднимись загляни — что там с шефом? Я пока посмотрю что ей прописать.

— Спит, раз носа не высовывает, — проворчал второй охранник, но все-таки поднялся.

Первый, который числился старшим в паре, наклонился над Алиной, выругался и побежал за коробкой с лекарствами. С лекарствами в доме было небогато — Арефьев не болел даже насморком, не говоря уже о чем-то более серьезном. В коробке отыскались просроченный аспирин, грелка и несколько одноразовых шприцов.

— Спит, как убитый, — вернулся второй охранник. — Может разбудить?

— При мне его однажды будили: дергали полчаса. Когда добудились — замочил так, что нос сломал человеку. Потом, правда, протер глаза как следует, даже извинился.

— Что с ней, как ты думаешь?

— Без понятия. Может с перепою.

— Не похоже.

Алина выгнулась всем телом, царапала ногтями пол.

— Надо хоть поднять ее, положить на диван. А то голову об пол расшибет.

— Лекарств нет ни хрена. Этот здоров как бык, зачем они ему?

— Эпилепсия что ли, черт ее разберет. Вот тоже подарочек.

— Эпилепсия или бешенство матки, надо врача.

— Сюда вызывать? Да шеф потом яйца оторвет.

— Надо везти. Тащим ее вниз, в машину.

— Воды ей хотя бы дать.

Принесли воды, но Алина поперхнулась и, отфыркиваясь, обрызгала младшему из охранников лицо.

— Курва.

— Ладно, понесли. Погоди, сбегай хотя бы за халатом. Не везти же ее в ночнушке.

Возле машины старший решил:

— Поезжай ты. Скажешь: ни фамилии, не места жительства не знаю, познакомились сегодня в баре, притащил к себе домой. Или сам придумай что-нибудь получше. Только не бросай ее там, дождись ответа.

— А если она прямо в машине кончится? Я один потом буду перед шефом отвечать.

— Довезешь. Гони на полную катушку.

— Слушай, отключи аварийное, а то сейчас сирена завоет.

Сигнализация в доме включалась только тогда, когда были заперты все окна и двери, впуская и выпуская кого-то, охрана каждый раз ее блокировала. Арефьев однажды уволил охранника, который забыл это сделать — сирена взвыла так оглушительно, словно началась ядерная война.