Русский фантастический, 2014 № 01. Сказатели

— Если бы не тот случай, друг мой Варг, я бы стал работящим аптекарем, и, если когда и стоял бы за справедливость, так это — отпуская лекарства больным, но неимущим горожанам. Я вел бы жизнь тихую, благопристойную. Я не повел бы на смертный бой сотни и тысячи из-за жестокой, но не смертельной обиды. Я не рисковал бы своей и чужими жизнями, если бы знал, что ведет меня недостойное желание отомстить за себя одного. Отомстить одному-единственному человеку в Империи. Но маг из иного мира познал мои мысли — нашел их источник и открыл мне глаза. И посоветовал найти обидчика и покончить со старой обидой. Тогда я вскочил на ноги и бросился в ближайшую дверь, и вновь перенесся из иного мира в свой собственный. Горькое пробуждение от былых иллюзий чуть было не свело меня с ума, но сегодня… Сегодня я чувствую себя свободным. Больше мне ничего не надо. Настала пора попрощаться, друзья!

— Куда же вы пойдете, повелитель? — спросил Варг.

— И что будет со всеми нами? — спросил Хальс.

— Пойду жить жизнью человека, свободного от обмана Зовущего. А за себя и других не бойтесь. Вы мудрые и храбрые соратники. Ближе вас друзей у меня нет. И достойнее вас я людей не знаю. Объявите о моей смерти, возьмите всю власть в свои руки. И кончайте войну. Земля пропиталась кровью и пеплом из-за моих заблуждений, она молит о мире. Правьте и помните обо мне, недостойном…

* * *

Первый же закон, изданный в Вольном Союзе Двух Королевств за подписями короля Хальса и верховного правителя Варга, под угрозой смерти или вечного заточения запрещал кому-либо практиковать, изучать либо отзываться одобрительно о темном магическом искусстве, именуемом Психоанализом. «Ибо, проникая в тайное и сокровенное, выворачивая наизнанку душу и помыслы человеческие, не признавая вещей высоких и величественных, делает принужденно героев и гениев равными разбойникам и плутам, не делая различий в высоких помыслах и низких желаниях. Что же ждет мир наш, если первые, устыдившись того, что помыслы их низки, уступят место вторым, ни стыда, ни чести не знающим? И если разбойник равен герою, а гений — плуту, то кто изберет путь честный и славный, когда путь беззакония легче и приятнее? Всякий же человек — суть творение чудное и непостижимое, способное на многое, пока верит в чудесную силу Зова, когда внутри его зажигаются чувства и порывы нежданные и потому необычайные по силе. Пусть же никто, будучи никчемным учеником-подмастерьем, не возьмется глумиться над шедеврами непревзойденного, мудрейшего Мастера! Ибо кто познал мысли его?»

Сказатели Анна Семироль

Моему Олегу

— Иза! Где ты, Иза? Иза!

Эхо металось по коридору, рикошетило от бетонных стен. Мигала под потолком красная лампа аварийного освещения. По ту сторону двери жалобно мяукала кошка. Хозяева бежали, схватив вещи, а живое существо бросили. Хотя… все здесь знали, что не убежишь. Все равно накроет. И накроет всех, никого не щадя.

Олег остановился, перевел дыхание, прислушался. Где-то вне прогрохотал по улице грузовик — и вновь стало тихо.

— Иза! Это я! Ну где ты?

Тишина. Может, нет ее здесь? Может, показалось, что мелькнула в дверном проеме маленькая фигурка с черными косами? Нет. Чутье не подводило ни разу. Где-то прячется в пустом здании испуганная девчонка.

Вопила брошенная кошка. Надрывно, прося выпустить. Олег вернулся, подергал дверную ручку. Заперто. Не судьба.

За спиной всхлипнули. Он обернулся — и наткнулся на взгляд полных страха глаз.

— Иза, малышка…

Девочка отшатнулась, прижалась к стене. «Не доверяет», — с сожалением подумал Олег. Осторожно двинулся ей навстречу. Протянул руку к обтянутому серой тканью острому плечику.

— Ты что такая дикая? Это же я…

Потом понял: одежда. Он никогда не появлялся перед ней в гражданском, а форму она привыкла видеть лишь на тех, кто олицетворял для нее страх и унижение. Она помнит его в белом халате. Олег улыбнулся — старался, чтобы вышло ободряюще и по-доброму:

— Иза, я — Олег. Это действительно я. Просто на мне другая одежда.

Она немного успокоилась. Исчезло из глаз выражение тоскливого ужаса. Еще секунда — и он взял ее за руку. Все. Все, маленькая. Теперь мы отсюда уйдем… и постараемся уйти как можно дальше. Теперь нас никто не остановит. Сколько бы ни было до взрыва — это только наше время.

Он повел ее к выходу, уговаривая, успокаивая, как совсем маленькую. И лишь на лестничной клетке заметил, что в руках у нее кошка — серая, полосатая, испуганно озирающаяся по сторонам. Иза едва заметно улыбалась уголками губ.

Повезло — удалось остановить машину. Вдвойне повезло, что согласились взять попутчиков. Впрочем, взяли бы так или иначе — Олег вполне мог воспользоваться удостоверением, дающим право высадить всех и уехать в конфискованной машине. Обошлось миром.