Русский фантастический, 2014 № 01. Сказатели

Все смешалось. Офицерские семьи, промышленники и коммерсанты спешно грузились на суда. Прямо с кромки Николаевского бульвара, выпяченной губой нависающего над портом, открыла прицельный огонь пулеметная рота красных.

К полудню командующий эвакуацией полковник Стессель отдал приказ на контратаку. Разрозненные и разбитые, потерявшие свои части офицеры сумели все же организоваться. В час пополудни контратака началась. Отступать больше было некуда, отчаявшиеся офицеры и юнкера шли умирать.

К трем пополудни красных отбросили. На углу Пушкинской и Малой Арнаутской долговязый рыжеусый ротмистр готовил прорыв на Молдаванку.

— В больнице остались раненые, — хрипел ротмистр. — Пойдут только добровольцы. Только те, кто желает пострадать за своих братьев.

Пьер страдать больше не желал. Ни за братьев, ни за кого. «Бросить винтовку, — заполошно думал он, озираясь по сторонам. — Бросить молокососов-юнкеров, что мне до них. Вернуться в порт, погрузиться на корабль и бежать отсюда к чертям».

Он попятился, втянулся в проем между домами, развернулся, собираясь удрать.

— Драпаешь? — услыхал Пьер насмешливый голос за спиной. — И ее, значит, бросаешь? Что ж, ты всегда был трусом.

Пьер обернулся. Серж презрительно сплюнул и зашагал прочь.

— Постой! — Пьер рванулся, догнал Сержа, ухватил за плечо. — Кого «ее»?

Секунд пять Серж стоял молча, покачиваясь с пятки на носок.

— Дину, — бросил он, наконец. — Кого же еще? Больницу эти гады наверняка возьмут с боем, представляешь, что сделают с персоналом?

Пьер не ответил. Он представлял.

Через десять минут ротмистр прохрипел приказ, и две сотни добровольцев бросились по Малой Арнаутской в направлении Мясоедовской. Поручик Олейников с минуту смотрел им вслед, решался. Не решился и со всех ног побежал к порту.

В пять вечера он поднялся на борт британского крейсера «Церес» и, не в силах оторваться, в ужасе глядел, как бегут по Ланжероновскому спуску мальчишки-кадеты. Крейсер ждал до конца и отвалил от причала, лишь когда красные цепи открыли по нему винтовочный огонь. Рыжеусый ротмистр с рукой на перевязи забрался на борт одним из последних.

— А капитан Кириллов? — подступил к нему Пьер, когда вышли на рейд. — Высокий такой, плечистый.

— Убит, — прохрипел ротмистр. — С Молдаванки почти никто вернулся. Нас ваши же побили, сволочи.

— Какие «ваши»? — ошеломленно переспросил Пьер.

— Бандиты. Молдаванская дрянь, быдло. Посекли из пулеметов с крыш, потом врукопашную добивали.

* * *

Вновь, как дважды до этого, карусель застонала протяжно, дрогнула и начала набирать обороты. Зажмурившись, вцепившись в деревянную гриву, Пьер ждал. И когда размылись, расступились, раздались в стороны тополя и лошадка, ржанув, дернулась и понеслась рысью, Пьер оттолкнулся и вышвырнул себя прочь с набирающей скорость платформы.

Он упал, перекатился, вскочил на ноги. Мельком оглянулся: карусели за спиной уже не было. А был перекресток, на котором офицеры, кадеты и юнкера готовились умирать. И был Серж, широким шагом уходящий от Пьера прочь.

Ротмистр прохрипел приказ, и две сотни добровольцев бросились по Малой Арнаутской в направлении Мясоедовской… Поручик Олейников с минуту смотрел им вслед, решался. Решился и кинулся догонять.

Мясоедовская казалась пустынной, злой февральский ветер с посвистом гнал вдоль тротуаров поземку.

— Вперед! — гаркнул ротмистр и махнул саблей в сторону Фундуклеевской.

Пьер достиг больницы одним из первых. Схватил за ручки носилки с раненым, поволок наружу.

— Быстрее, — хрипел ротмистр. — Быстрее, господа, умоляю!

Поддерживая очередного раненого под руку, Пьер выбрался на Фундуклеевскую и увидел Дину. Серж волок ее за руку, упирающуюся, кричащую что-то оскорбительное в спину. Пьер метнулся догнать, и в этот момент брусчатку перед ним вспорола пулеметная очередь. А через секунду к ней присоединились еще одна, и еще.

Пьер шарахнулся в сторону, упал, покатился по мостовой. Вокруг, один за другим, умирали люди. Раненые, пришедшие к ним на помощь и больничный персонал.

— Во дворы! — надрываясь, хрипло орал ротмистр.

Стиснув зубы, Пьер пополз в подворотню. Добрался, вскочил на ноги. В десяти шагах впереди Серж с шашкой в руке рубился с тремя. Тонко кричала отброшенная в сторону, пластающаяся по стене Дина.

Серж прыгнул, ударом наотмашь свалил наседающего на него мазурика, развернулся к другому. Удар кистенем в голову не дал ему закончить движение, опрокинул, швырнул на землю. Отчаянно закричала Дина.

Пьер выдернул из кобуры револьвер, в упор всадил верзиле с кистенем пулю в висок. Рванулся вперед и оказался лицом к лицу с Зямой Френкелем. Вскинул оружие, но выстрелить не успел. Бандит крутанулся, ногой подбил ствол, револьвер вылетел у Пьера из ладони, а миг спустя Зяма бросился на него, повалил, подмял под себя и схватил за горло.

Пьер захрипел, заскорузлые Зямины пальцы вытягивали, выдавливали из него жизнь. А потом раздался вдруг выстрел, Зяма запрокинулся, отпустил Пьера, неуклюже взмахнул руками и завалился на бок. Задыхаясь, Пьер увидел, словно в тумане, перекошенное Динино лицо и выпавший у нее из руки револьвер.