Русский фронтир

– Возможно, – приободрился Адиль. – Они могли лопухнуться. Или у них сломался подпространственный передатчик.

Дженкинс почувствовал, что к нему возвращается уверенность.

– Хочешь сказать, что еще ничего не кончено?

И в этот миг ожил стоящий в кают-компании компьютер.

Сначала раздался звонок – он привлек внимание команды, а затем на мониторе заморгал значок вызова.

– С нами хотят поговорить, – усмехнулся Кан.

– Выйдите из зоны действия камеры, – распорядился Денни, подходя к компьютеру. – Пусть видят только меня.

Дождался, когда друзья исполнят приказ, и надавил на кнопку «ответ». И прищурился, разглядывая появившегося на мониторе священника: русоволосого бородатого мужчину лет шестидесяти, облаченного в простую черную рясу, поверх которой был накинут наперсный крест на золотой цепочке. Голубые глаза священника смотрели очень дружелюбно, но Дженкинс неожиданно поймал себя на мысли, что не рискнул бы сесть против этого старца за покерный стол. Вот не рискнул бы, и все. Без объяснений.

– Мир вам, – мягко произнес мужчина.

Голос у него был отлично поставлен и звучал необычайно приятно.

«Как у гипнотизера, наверное…»

– Привет, – хрипло ответил капитан. Откашлялся и поправился: – Здравствуйте.

– Меня зовут отец Георгий, я настоятель странствующего монастыря Святого Николая. – Священник улыбнулся. – Того самого, который вы видите на орбите.

– Очень приятно, падре.

Священник вновь улыбнулся, погладил бороду, судя по всему, это был его излюбленный жест на все случаи жизни, и покачал головой:

– Называйте меня настоятелем. Обойдемся без латыни, капитан…

– Денни Дженкинс, – опомнился Денни. – Капитан Денни Дженкинс.

– Служите Компании?

– Свободный охотник.

– Ловец удачи.

– Да уж, не схизматик.

И вновь – мягкая улыбка, и дружелюбие из голубых глаз никуда не исчезло. Священник покивал головой, словно услышал то, что ожидал, и поинтересовался:

– Учились в католической школе?

– Вообще-то я атеист, – с некоторым апломбом ответил Денни.

– В таком случае в ваших устах это определение не имеет никакого смысла.

«Не зли его! – опомнился капитан. – Попробуй договориться о встрече».

Дженкинса категорически не устраивал разговор с помощью бездушных средств связи. Ему требовалось узнать причину, из-за которой монахи до сих пор не приступили к разведке ценнейшей планеты, а сделать это можно было лишь при личной встрече.

– Скажите, настоятель, мы можем поговорить?

– А что мы делаем? – без притворства удивился отец Георгий.

– Я имел в виду – лично, – обаятельно улыбнулся Денни. – К тому же мне еще не доводилось бывать на «Иерусалимах», и я был бы рад экскурсии по вашему кораблю.

– В познавательных целях?

– Именно.

Несколько секунд священник молчал, глядя на Дженкинса так, словно собирался проникнуть в его душу, после чего вновь погладил бороду:

– Никаких проблем, капитан, я с радостью побеседую с вами на борту монастыря.

Разумеется, Дженкинсу доводилось видеть и даже бывать на гигантских колониальных судах, поэтому размеры «Иерусалима» его не поразили. Большой? Да, безусловно. Очень большой? И это принимается. Огромный? Нет, ребята, нет, нет и нет. Все Империи строили гигантские колониальные звездолеты и, например, в русском «Ковчеге» могло затеряться с десяток «Иерусалимов». Но колониальные гиганты – это особый класс, сравниться с которыми не мог ни один другой звездолет. Что же касается «традиционных» кораблей, то здесь «Иерусалиму» равных не было. Размерами он превосходил даже десантные звездолеты класса «Муссон», способные перебросить в другую звездную систему небольшую армию. Даже их.

«Иерусалим» оказался велик, и потому маяк на стыковочном блоке был совсем не лишним: без него Дженкинс мог бы долго кружить на своем небольшом шаттле вокруг русского звездолета.

Что же касается главного в монастыре человека, то он, к удивлению Денни, встретил гостя у шлюза, проявив невероятное для руководителя такого ранга уважение.

– Капитан Дженкинс.

– Настоятель.

Денни на размеры не жаловался, считал себя мужчиной крупным, но игумен оказался выше его на полголовы и шире в плечах. И, как ни странно, добродушие, светящееся в больших голубых глазах настоятеля, идеально гармонировало с его массивной фигурой. Огромный, сильный, но при этом добрый – классическое русское сочетание.

– Рад познакомиться лично, – приятным голосом произнес отец Георгий.

– Я должен поцеловать вам руку? – поинтересовался Денни.

Честно говоря, не хотелось.

– Необязательно, – качнул головой игумен.

– Очень хорошо.

– Прошу, проходите.

И мужчины неспешным, прогулочным шагом пошли по техническому коридору звездолета.

– Ваш звездолет производит впечатление, настоятель.

– Судя по тону, вы не поразились, как это обычно бывает с гостями.

Монах монахом, а собеседника игумен «читал» идеально и без труда уловил то, что Денни пытался скрыть.

– Мне доводилось посещать колониальные корабли.

– Тогда понятно. – И вновь – мягкая улыбка. – Как вы здесь оказались, капитан Дженкинс?

– У вас на борту?

– В этой звездной системе.

– Врать не буду: случайно, – не стал скрывать Денни. – Мы собирались в сектор Аиста, но наша «Минни»…

– Кто, простите?