Русский язык в зеркале языковой игры

Повтору свойственна универсальность: он используется не только в комических, но и в серьезных текстах. По удачному выражению Е. А. Земской, повторяющаяся единица «выступает как скрепа — выразитель единого значения, усиливающего единство текстового ряда и подчеркивающего звуковую организацию» [Земская 1992:168]. Повтор может смешить, но он может также убеждать, огорчать, даже раздражать. Рассказывают, что один петербургский адвокат (Ф. Н. Плевако?) выступал по делу об убийстве мальчика. Убийца (25-летний горбун) признался, что он убил дразнившего его мальчика. И адвокат добился для убийцы оправдательного приговора! Свою речь он построил так. «Господа! Господа! Господа! Господа.L» — и так несколько минут. И реакция зала менялась — сначала легкое недоумение, потом смех, потом негодование, крики: «Это издевательство! Вон!» И тогда адвокат закончил свою речь: «Так вот, господа. Вы пришли в бешенство оттого, что я две минуты повторял вежливое обращение к вам. Л мой подзащитный 25 лет выслушивал,, как ему кричали “Горбун!”, без конца напоминая о его несчастье».

2. При повторе используются самые разнообразные языковые единицы: фонетические—см. (1)—(2), морфологические —(3)—(6), синтаксические — (7)—(16), словообразовательные — (17)—(22), лексические — (23)—(29).

(1) Тоща, как мощи ты.

Тоща, кащей те во щи!

Как теща, тощи мощи.

Ты тщетность красоты

(Е. Венский, пар. на А. Белого).

(2) Ужу,уму — равно ужасно умирать (В. Набоков, Дар, V).

(3) Федератовна вцепилась здесь в бедняка-старика («>: —Не будь, не будь, либера-листом не будь! Старайся, старайся, активничай, выявляй, помогай, шагай, не облеживайся, не единоличничай — суйся, суйся, суйся, бодрствуй, мучитель Со-

ветской власти.L (А. Платонов, Ювенильное море) — нагнетание форм пов. наклонения.

(4) Во время обеденного торжества имеют быть предлагаемы тосты, произносимы речи и прочитываемы поздравительные телеграммы, при чем однакож из пушек палимо не будет (М. Салтыков-Щедрин) — нагнетание страдательных причастий наст, времени.

(5) Съел тельное, пирожное, надел исподнее и поехал в ночное (пример из [Норман 1987]) — нагнетание субстантивированных прилагательных среднего рода.

(6) Я его [издателя газеты] так тогда отделал, что придется мне жить отдельно от этого отдела—простите за плохой каламбур (А. Аверченко, Шутка Мецената, XIII) — нагнетание однокоренных слов, относящихся к разным частям речи.

(7) Всё стояло, всё молчало, всё выжидало: немного подальше зашептало; немного поближе захохотало (Ф. Достоевский, Двойник, IV) — нагнетание безличных предложений.

(8) Почему ты всё дуешь в трубу, молодой человек?

Полежал бы ты лучше в гробу, молодой человек (О. Мандельштам, Газелла) — нагнетание обращений.

(9) Нет, мы империя добра,

А не империя мы зла,

Как мы тут слышали вчера

От одного тут мы козла

(И. Иртеньев) — повторение подлежащего.

(10) [О членах судебной палаты]: Всю дорогу палата занималась тем, что ела,решала важные вопросы, ела, читала и ела (А. Чехов — Чеховым, 29 апр. 1890) — повторение одного из однородных сказуемых.

(11) ...газеты говорят об одном розданном миллионе. Велико дело миллион, но соль, но хлеб, но овес, но вино? (А Пушкин—JI. С. Пушкину и О. С. Пушкиной, 4 дек. 1824) — повторение сочинительного союза.

(12) Сразу видно — нахал,

Сразу видно — скотина.

Но — изящный,

Но — вежливый,

Но никогда—чересчур (И. Северянин?).