Русский историк А. Н. Попов и его монография «Отечественная Война 1812 года»

Исследование Попова занимает совершенно особое место в литературе о 1812 годе. Он приступил к работе над этой темой, когда уже были опубликованы, хорошо известны и получили общественное признание труды А. И. Михайловского-Данилевского и М. И. Богдановича. Александр Николаевич прекрасно осознавал, что вряд ли он может добавить что-либо значительного, существенного к предыдущим исследованиям с точки зрения описания военных операций и анализа боевых действий. Поэтому в его монографии почти отсутствуют описания сражений и боевых эпизодов в ходе Отечественной войны 1812 года, даже самых крупных, решающих, хотя, конечно, совершенно уйти от этого в монографии, посвященной войне 1812 года, он не мог. Во всяком случае, акценты в его работе сделаны на совсем иных событиях и фактах. В письме Попова к князю Урусову, тогдашнему главноуправляющему II отделением Собственной Е.И.В. канцелярии Попов так определил свою задачу: «Моя цель… мое внимание преимущественно обращено на внутреннюю жизнь России того времени… Много лет я посвятил собиранию материалов для составления полной биографии князя Ростопчина, особенно об внутренней истории нашей в эпоху войны 1812 г. и времени, непосредственно ей предшествующей и за нею следовавшей».

В сущности, монография А. Н. Попова — первое и, пожалуй, последнее обстоятельное исследование на русском языке о закулисной стороне войны, исследование того, что скрывалось за кровавой стороной сражений, о том, чем жила страна, подвергшаяся нашествию полчищ неприятелей, о чем думали люди в эти месяцы, к чему их призывали, как организовывался отпор врагу и т. п.

Отметим главные особенности этой монографии А. Н. Попова.

ПЕРВОЕ. Широчайшая источниковая база исследования: количество привлеченного историком документального, мемуарного, эпистолярного, научно-исследовательского материала на четырех языках (кроме русского, на французском, немецком и английском) просто поражает. Приблизительный подсчет показывает, что он использовал в своем исследовании около 500 источников. И это не число библиографических ссылок — их значительно больше, а именно сборников писем, материалов, мемуаров, архивных блоков или циклов документов.

ВТОРОЕ. Наряду с военными действиями 1812 года в предшествующие войне и последующие годы велась интенсивная дипломатическая борьба, невидимая миру, скрытая от общества и ставшая доступной для исследователей этой эпохи лишь десятилетия спустя. Эта борьба осталась практически вне рамок монографий Бутурлина, Михайловского-Данилевского и Богдановича.

Закулисная деятельность европейских кабинетов, тайная дипломатическая борьба самым существенным образом воздействовали на военные планы противоборствующих сторон, и Попов одним из первых обратил на это самое пристальное внимание. Особенно много места этому уделено в главах, завершающих монографию. Это понятно и оправданно: дипломатическая активность русского правительства в последние месяцы 1812 г. резко усилилась, что во многом предопределило успех кампании 1813–1814 гг.

ТРЕТЬЕ. В своем исследовании Попов не ушел от освещения сложных и болезненных вопросов и проблем, связанных с взаимоотношениями между высшими военачальниками русской армии в ходе войны 1812 года. Он постоянно пытался отыскать смысл событий, докопаться до скрытых пружин действий и причин поступков тех или иных исторических персонажей, государственных деятелей и в первую очередь военачальников, объяснить постоянно возникавшие в лихую годину неприятные для страны и для армии ситуации, часто очень непростые, возникавшие и по причинам сугубо субъективным.

Автор сознательно не обходит острые вопросы, связанные с взаимоотношениями Барклая де Толли с Багратионом, Кутузова с Беннигсеном, Ермоловым, Чичаговым, английским генералом Вильсоном. В этом же плане рассматриваются те или иные решения Кутузова, которые зачастую резко критиковались его соратниками-генералами и современниками событий, сложные и напряженные ситуации, которые часто возникали в Главной квартире объединенной русской армии. Эти вопросы, как правило, замалчивались (или о них писалось глухо, невнятно) многими историками войны 1812 года, как русскими дореволюционными, так и практически всеми советскими, упрощавшими историю. Особенно это касалось фельдмаршала Кутузова, которого советские историки возвели в ранг непререкаемого авторитета. В монографии Попова война предстает как сложная, пестрая канва событий, определяемых не всегда объективными причинами, но и случайными обстоятельствами, где иногда исход боевого эпизода зависит от сшибки многих мнений и интересов и генеральских амбиций. Особая удача Попова — выписанная им фигура Кутузова, сложная, противоречивая, отнюдь не одномерная.