Русский консерватизм и его критики: Исследование политической культуры

Его христианство было доктриной не любви, а сурового долга; с его точки зрения, жизнь на земле предназначена не для того, чтобы приносить счастье. В характере Леонтьева сильна склонность к жестокости, сближавшая его с Достоевским, с той разницей, что Леонтьев этой черты не скрывал: «Я хотел на казацкую лошадь, хотел видеть раненых, убитых людей, — написал он однажды. — Надо немножко зверства в жизни порядочного человека»[117]. По словам Анджея Балицкого, для Леонтьева «безнравственные поступки и черты характера на деле могут быть „прекрасными", потому что разнообразие, цвет, сила могут усиливаться долей зла»[118].

В 1869 году Леонтьев познакомился с Данилевским, чье значение для русской мысли он стал приравнивать к значению Пушкина для русской поэзии[119]. Слава Николая Данилевского (1822–1885) зиждется на единственной работе — «Россия и Европа», опубликованной сначала по частям в журнале «Заря» в 1869 году, а два года спустя — в виде книги. Данилевский, по профессии естествоиспытатель, специализировавшийся на ихтиологии и внесший вклад в развитие российской рыбной промышленности, применил к изучению истории новый, научный, как он считал, подход. Им двигала не столько любовь к науке, сколько национализм: Данилевский намеревался показать своим соотечественникам, что у них нет никаких оснований чувствовать себя ниже европейцев, и попытался сделать это оригинальным образом, утверждая, что западная цивилизация является не «синонимом цивилизации как таковой», а просто одной из многих цивилизаций[120]. Чтобы обосновать эту мысль, он отказался от господствовавшей тогда схемы поступательного развития мировой истории, идущей от Гегеля, в пользу представления об истории как совокупности отдельных и автохтонных «культурно-исторических типов», которые живут своей собственной жизнью, не оказывая влияния друг на друга. Они и составляли подлинное содержание истории: «человечество» — это бессмысленная абстракция, и потому такого явления, как «прогресс человечества», быть не может.

Затем Данилевский перешел к формулировке того, что считал научными основаниями для изучения истории. Естественные науки, прежде всего ботаника, учат, что природа упорядоченна. Ботаники научились классифицировать растения, используя критерии, основанные не на поверхностных, а на фундаментальных сходствах. Историки же, рассматривая прошлое человечества как единый процесс, объединяют явления, которым не хватает внутренней связанности. Так, они делят мировую историю на три периода — Античность, Средние века и современность, — первый из которых заканчивается падением Рима. Такая периодизация, однако, не подходит к истории Китая и Индии, которые имеют свою собственную Античность, Средние века и современность. Каждая цивилизация следует собственному, ей одной присущему графику развития. «Вообще нет такого события, которое могло бы разделить судьбу всего человечества на какие бы то ни было отделы; ибо до сих пор, собственно говоря, не было ни одного одновременного общечеловеческого события, да вероятно никогда и не будет»[121].

Похоже, вдохновителем такого подхода стали сочинения французского зоолога Жоржа Кювье (1769–1832), создателя сравнительной анатомии и автора книги «La règne animal distribué d’àpres son organisation» («Царство животных и классификация его по принципу строения», 1817), которая отменила господствовавшую теорию единой линии эволюции живых существ от простейших до самых сложных, достигшей высшей точки в человеке, в пользу теории о четырех типах животных, каждый из которых отличался специфической формой анатомической организации.

То, что Кювье сделал для животного царства, Данилевский попытался приложить к человеческой истории: он отказался от понятия единой человеческой эволюции в пользу отдельных «культурно-исторических типов», или цивилизаций (он поочередно использовал оба этих термина). Данилевский определял несколько главных принципов эволюции таких типов, один из которых состоял в том, что, подобно «одноплодным» растениям, цивилизации тоже приносят плоды, но только один раз: после длительного периода созревания они цветут и плодоносят, затем истощаются и погибают[122].