Русский литературный дневник XIX века. История и теория жанра

Изображая литературную жизнь и образовательную среду, Никитенко встраивает их в социально-исторический контекст. Журналистика, университет, направления общественной мысли, бюрократия не являются у него автономными, не связанными между собой сферами. Их развитие оценивается с точки зрения общей динамики государственных дел. Автор строит подневную запись таким образом, что в ней одновременно воссоздаются разные сферы общественной жизни, которые, располагаясь последовательно, взаимоотражаются и тем самым придают всей картине более общий и глубокий смысл. Так, о наступившей политической реакции дает право сделать вывод следующая запись, в которой сам Никитенко такого вывода не делает: «После высылки Павлова в Ветлугу между профессорами ... и бывшими студентами последовало соглашение о прекращении лекций. С этим не согласились Благовещенский и Костомаров ... Вот теперь уже и в публике начинают толковать, что во всех проделках молодых людей не столько виноваты они, сколько наставники и руководители ... Главное управление цензуры уничтожено. Цензура окончательно переходит в Министерство внутренних дел ... Вчера у Валуева. Ничего, кроме скуки и духоты»[232].

Большая идейная заостренность в изложении общественно-политических событий свойственна В.Г. Короленко. По сравнению с Никитенко., в дневнике автора «Истории моего современника» данная сфера сужается. Писатель анализирует политику (в силу своего особого положения ссыльного и поднадзорного) в рамках какого-то одного региона: Нижнего, Юга России, Полтавы и т.д. Остроту изображению придает та репортерская оперативность, с которой Короленко воспроизводит ход событий. Нередко он выступает не только очевидцем, описывающим, что происходит за окном, но и предвосхищает политические события, по-своему прогнозирует их: «Я пишу эти строки, а мимо моих окон идут казаки, поют песню и свищут»; «Медленно, но неуклонно нарастают понемногу и собираются великие силы будущей борьбы. Нашим детям предстоит жить в очень драматическое, но и интересное время»[233].

Несмотря на то что «провинциальный» материал как будто преобладает в дневнике Короленко, писателю всегда удается делать из него широкие обобщения. Собранные в разных регионах России факты позволяют нарисовать целостную общественно-политическую картину жизни страны: «... Россия застонала под дубовым, мстительным режимом Александра III ... Это был второй Николай I по отсутствию чутья действительности и по непониманию обстоятельств. Он знал одно: против всякого положения «либеральной эпохи» он выдвигал противоположение, где только мог ...»[234].

г) служебный дневник

Среди дневниковедов встречается немало тех, кто обращался к дневнику на короткий срок. Побудительной причиной в таких случаях была не органическая потребность, а жизненные обстоятельства временного характера. Это могло быть более или менее длительное путешествие, и тогда мы имеет дело с путевым дневником. Дневник мог вестись в период лишения его автора свободы. Из таких обстоятельств вырастал дневник тюрьмы и ссылки (В.К. Кюхельбекер, Т.Г. Шевченко, В.Г. Короленко).

Наряду с отмеченными жанрами в XIX в. была распространена еще одна разновидность – служебный дневник. Кроме временной ограниченности, он отличался специфическим содержанием. Такой дневник заводился на период службы его автора и отражал служебную деятельность последнего. Служебные сроки могли быть короткими (командировки, быстрая отставка) и весьма длительными (до двух десятилетий). Материал же в целом оставался в рамках профессиональной (служебной) деятельности автора.

Речь идет не об описании каких-то специфических чиновничьих дел – канцелярских, управленческих, следственных. Под служебным дневником следует понимать основную направленность деятельности автора на период его ведения. Дневник Никитенко, например, тоже отражает его служебную деятельность как университетского профессора, цензора и т.д. Но эта сфера жизни автора не является центральной в дневнике. В рассматриваемом жанре все явления окружающей действительности, образы, а часто и мысли дневниковеда группируются вокруг главной сферы его деятельности в данный период – служебный. В таких дневниках содержится много иного материала, который по своему объему порой может соперничать со служебным, но последний тем не менее всегда остается доминантой в подневной записи и вершиной композиции.