Русский мат. Поэмы XVIII–XXI вв

Приход героя моего
Ужасно напугал девчонку.
Она хотела убежать
И скрыться от него в кровать,

Но он ее за рубашонку

Поймал, и начал обнимать.
Надин от страха задыхалась,
Терпенье потеряв совсем,

Но, вся пылая, между тем,

Из рук кузена вырывалась.
"Я закричу, я плакать буду!
Мой бог, прошу тебя, пусти!"

"Да полно, полно, Надя, рваться…" —

Ей отвечал повеса-брат, —
"Все спят — кого же нам бояться?"
"Ах, страшно, Ваня…" "Успокойся,

Никто здесь не увидит нас!"

И вот, целуя, обнимая,
То грудь, то пиздочку сжимая,
Он успокаивает Надю.

А та, бедняжка, вся в жару,

Не может ласкам не поддаться -
Притихла, перестала рваться
И на колени к брату сесть,

Скорей чем десять перечесть,

Решилась наконец покорно,
Смиренно глазки опустив,
Меж тем, как мальчуган проворно

Подол рубашки заголил.

Освоясь скоро с наготою,
Она кузена обняла,
К нему прижалась и рукою

Нечайно хуй его нашла.

Хуишко — так себе, не ладный,
Но он стоял весьма парадно.
Сколь ни казалась смущена,

Его заметила она.

Взяла несмело, тихо сжала.
Потом, сильней сдавив, сказала:
"Что это, Ваня? Для чего?"

"А это — хуй… Сожми сильнее…

А для чего, ты хочешь знать?
Он служит нам, чтобы вкуснее
Пизденки женщинам чесать."

"А разве пальчик, Ваня, хуже

Чем это?" "Хуже во сто раз.
Хуй вам вкуснее, входит туже,
Да и приятнее для вас.

Нам, душка, хуй за тем и дан,

Чтобы чесать пизденки вам."
"Какой он крепкий, толстый, длинный…
Ужели весь такой войдет?!.."

"Да, лишь немного разорвет…"

"И что же, больно нам бывает?.."
"Не очень, только в первый раз,
Когда он целку поломает.

Но это с каждою бывает,

С любой и каждою из вас
Бывает раз обыкновенно."
"Ужели с каждой?.." "Непременно!"

"Но быть не может, например,

Твою мамашу так же чешут?"
"Ого!.. И как еще, поверь —
Ее порядком этим тешут!"

"Но неужель?" — шептала Надя

Кузена хуй тихонько гладя —
"Ах, Ваня, что ты, неужель?"
"Ей богу!" "А мою мамзель?"

"Да, тоже!.." "Кто-ж мою мамашу?.."

"Да вот: во-первых твой папаша,
Потом — учитель и лакей!"
"Григорий? Ах, создатель, сколько!.."

А между тем сама она,

Сжимая хуй кузена ручкой,
Шептала, робости полна:
"Ты мне почешешь этой штучкой?.."

"Изволь, дружочек мой, изволь,

Но только вместе с наслажденьем
Сперва почувствуешь ты боль."
И, положив свою сестренку,

Кузен забрался на нее.

Он вставил хуй в ее пизденку
И стал ломать ей перепонку.
Хоть хуй его был невелик,

Но щель у ней узка была…

Как ни хотелось Наде страшно
Стерпеть ту боль, но не смогла
И закричала: "Ой, довольно,

Ты разорвешь мне всю дыру!

Я, Ванечка, сейчас умру!"
Но Ваня не внимал моленьям,
Он драл сестренку, сколько мог -

Не снял его бы и сам бог.

Шалун совал с ожесточеньем,
Покамест всю свою елду
До корня сунул ей в пизду.

И за минутное мученье,

Когда у Нади замер дух,
Настало скоро наслажденье —
Пизденке стало лучше вдруг,

Хоть оставалась боль еще,

Но так приятно, горячо
Ее пизденке становилось,
Что Надя снова распалилась.

Кузен сестренку целовал

И, обнимая, ей шептал,
Прижавшись крепче, в очи глядя:
"Ну, что? Ведь хуем лучше, Надя,
Чем пальцем дырочку чесать?"

"Ах, Ванечка, нельзя равнять!.."

"А мне-то, мне-то, если б знала!
Взгляни-ка на свою пизденку,—
Ты видишь, — вся она в крови".

Надин взглянула, и сначала

Ее вид крови испугал.
"Ах, Ванечка," — она сказала, —
"Ее совсем ты разорвал."

"Так что же?" — он самодовольно

Сказал — "Нельзя же без того.
Да ты не бойся. Ничего,
Я кровь сейчас же оботру."

И он платочком белоснежным

Ей начал обтирать пизду.
Занявшись делом сам прилежно,
Ее пизденкой он играл.

Его хуишко снова встал

И Надя тоже уж горела
(Весьма естественный процесс),
И вот, еще не кончив дела,
Он на сестренку снова влез.

"Ах, Ваня, ты опять?"

"Опять…" Она и ножки развела,
И хуй направить не мешала.

В сей раз, уж с еблею освоясь,

Она ей с жаром отдалась
И, уж ни чем не беспокоясь,
Ночь напролет всю проеблась.

Семь раз ей Ваня задал взъебку:

Шесть раз в пизду и разик в жопку.
Увидя жопочку сестры,
Не мог он устоять, конечно,

Чтобы не взъеть бесчеловечно

И этой у нее дыры.
Моя Надин для дебютантки
Еблась, конечно, молодцом.

Пример живой, что в деле том

Не нужно вовсе гувернантки,
Чтобы подростков обучать
Искусству сладкому — давать.