Русский Мисопогон. Петр I, брадобритие и десять миллионов «московитов»

Получив грамоты Приказа земских дел вместе с бородовыми знаками в марте 1705 г.[791], астраханский воевода стольник Тимофей Иванович Ржевский немедленно распорядился их опубликовать и назначить целовальников для сбора пошлины у городских ворот. В отличие от тарского воеводы Ржевский мог позволить себе действовать жестко, пресекая силой малейшее неповиновение. Так, когда астраханский стрелец Григорий Евтифеев, выбранный в целовальники к воротам, «с платья пошлин збирать не стал и бороды у себя не выбрил», заявив при этом, что он «хотя умрет, а пошлин збирать и бороды брить не будет», его по приказу воеводы немедленно арестовали и бросили в «колодничью палату»[792]. Опираясь на свои административные ресурсы, Ржевский отказался рассматривать любые конвенциональные варианты. Как писали сами горожане в повинном челобитье, «в Астрахани портных мастеров было мало», поэтому «им вскоре платье поспешить делать было невозможно»[793]. Но Ржевский не захотел принимать подобные аргументы во внимание. Кажется, астраханский воевода в своем желании исполнить указы шел даже дальше полученных инструкций. Согласно показаниям астраханцев, Ржевский, не довольствуясь действиями целовальников у городских ворот, посылал своих людей по праздничным и воскресным дням в храмы, на большие улицы и перекрестки, где они якобы хватали бородачей и у них «усы и бороды, ругаючи, обрезывали с мясом»[794]. Такие действия воеводы, если они на самом деле имели место, серьезно расходились с разосланными по городам инструкциями, в которых, как отмечалось выше, предписывалось обо всех случаях неповиновения сообщать в Москву и ждать дальнейших указаний. Впрочем, нельзя исключать и того, что Ржевский получил какие-то рекомендации так действовать со стороны служащих Приказа земских дел, которые, как мы видели, весной 1705 г. сами стали практиковать насильственное брадобритие в отношении крестьян у столичных городских ворот. В результате Ржевский и его агенты настроили против себя подавляющее большинство населения. В городе сложилось твердое убеждение в том, что, заставляя астраханцев брить бороды и носить немецкое платье, воевода действует не по государевым указам, а по собственному произволу. Астраханцы были отчасти правы в своих догадках: 23 июля 1705 г. Ржевский получил из Москвы предписание не взимать пошлин с русского платья до тех пор, пока горожане не успеют изготовить новое, но не спешил с его публикацией и исполнением[795].