Русский морок

— Скажу так, может быть мне известно что-то, но я не знаю, что конкретно вас интересует, а вываливать всю информацию не имею права. Сообщу вам, как моему наставнику, что имел строго конфиденциальную беседу с А. Суть беседы разглашать не могу, но предмет разговора был, как раз Край и дела там. Все! Больше ничего.

Генерал возвратился в Край через три часа и, сидя в машине, которая ожидала его с момента вылета в Москву, он признался себе, что получил даже больше, чем рассчитывал.

Дора Георгиевна продолжала сидеть молча, словно не прозвучал вопрос к ней. Сделала движение, словно намеревалась встать, но генерал остановил ее, сказав:

— Не скажу, что мне понятно или я шо-то знаю, однако обещаю вам не вмешиваться в происходящее, не влиять на события. Обещать за Быстрова не могу, он возглавляет самый важный отдел и выполняет свою работу. Вы, вероятно, уже поняли, что это бескомпромиссный, честный офицер, талантливый и решительный. Постарайтесь не залезть слишком глубоко, шоб не возникли неуправляемые ситуации. Если вам нечего сказать мне, считайте, шо этого разговора не было. Да и в самом деле, был только монолог, который я мог произнести в пустом кабинете.

Каштан встала, нахмурила брови и жестко сказала:

— Приму ваши слова если не как руководство к действию, но в целом! Благодарю вас! Разрешите идти?

Генерал внимательно посмотрел, все еще надеясь услышать от нее хоть что-то, но, встретившись глазами с ней, понял и отпустил.

Ноябрь 1977 года. Краевое УКГБ. Вениамин Елкин, нервничая смотрел, как Быстров быстро просматривал отчет.

— И что? Это пока только домыслы! — сказал Павел Семенович, прочитав рапорт Елкина.

Вениамин Елкин слегка покраснел, открыл свои записи и уверенно начал:

— Документацию вывезли из отдела труда и заработной платы. Разнесли, вернули по отделам. Наступил нормальный производственный цикл. Я делаю вывод, что копирование произошло и комплект совсекретных материалов находится у Федорова.

— То есть вы хотите сказать, что интермедия с переоценкой тарификации закончена! Откуда были получены сведения? Насколько я знаю, за периметром «КБхимпром» уже не наша епархия!

— Вошел в контакт с майором Шереметом, который и помог мне собрать информацию.

— Да, помню этого майора, который смог после восьми лет разглядеть потенциального предателя, как он выразился.

— Это не совсем так, Павел Семенович, Шеремет делал несколько попыток решить этот кадровый вопрос, но руководство КБ не прислушивалось. Директор курил сигареты «Мальборо», которые ему регулярно подвозил Федоров, заместитель по науке, получал регулярно магнитофонные бобины с последними шлягерами, ну, там еще дальше…

— Подмазывал руководство! А наш оперативник, майор, только клювом щелкал! Какой безобидный и мягкотелый наш особый отдел! Сейчас что делает Федоров?

— Именно сейчас?

— Ну, что вы, Вениамин! Буквоед какой-то! Вообще, все по нему.

— Да, до этого момента у него не было контактов. Мы зафиксировали знак на телефонном распределительном узле около его дома. Предполагаю, это он подал весточку. Поставлена условленная метка. Придется смотреть, кто снимет знак и подаст ответный. Мы выставили наблюдение.

— Действуйте!

Елкин вышел, Быстров запер сейф, посмотрел на часы. Набрал номер по телефону:

— Группу силового задержания ко мне! Маршрут? Крайком КПСС.

Павел Семенович решился на то, что запретил делать генерал, пойти в Крайком КПСС, в секретку, там настигнуть Каштан в момент обмена информацией с Москвой и там постараться поговорить с ней начистоту, по душам.

Завотделом ЦК Сербин еще раз внимательно посмотрел на помощника Андропова, который только что пришел, набрал номер секретки и спросил, нет ли для него новостей из Краевого центра. Пока ничего не было.

— Ну, так что? — нервно спросил Сербин.

— Ситуация подошла к развязке. Это вы уже знаете! Нам требуется устранить помеху в лице краевого контрразведчика. Полковник Быстров копает и уже, кажется, понимает, что к чему! Нам надо сегодня же постараться уладить. — Помощник уловил странный взгляд Сербина, но пропустил мимо и продолжил: — Сейчас надо подготовить телеграмму для Доры. Там может возникнуть острая ситуация. Этот Быстров качественно работает.

— Ну и какой текст мы ей пошлем?

— Категорически запретить делать даже намеки на суть операции.

— А если он полезет, сами же говорили, что чрезмерно активен?

— Прикажете ликвидировать начальника отдела контрразведки Краевого УКГБ?

— Зачем же так сразу! Может быть, отозвать его в Москву, а там пусть все закончит Каштан. Мы его подержим здесь и отпустим после всего.

— Нет, так не пойдет. Генерал Краевого УКГБ, его непосредственный начальник, не оставит это так просто.

— Тогда пусть Каштан проинформирует, что забирает это дело к себе, в Москву, так сказать, окончание успешной операции, начатой полковником Быстровым. По окончании орденами и медалями не обидим! Но завершение будет в Москве.