Русский морок

— Я знаю! Но ничего вам говорить не буду. Сами потом все узнаете или поймете! — с минуту рассматривал брошку на костюме Доры Георгиевны. — Ну, вот, за вами присылают самолет из Москвы, с конвоем! Для вас ничего не кончилось! Не там! — он куда-то горестно махнул рукой. — Счастливо вам!

Через несколько часов погрузки оборудования и перелета всей группы через бескрайние просторы Края, а потом нескольких прилегающих областей они приземлились в Москве и, подхваченные встречающими, караваном автомашин, стремительно помчались в город.

Информация о заказе четырех билетов в Париж для двух сотрудников резидентуры и стажеров-аспирантов Марты и Люка Моно легла на стол к помощнику из ПГУ КГБ, где по распоряжению Крючкова с особым вниманием отслеживали каждый шаг сотрудников посольства.

Помощник встретил полковника Каштан у себя в кабинете и разрешил ей курить, посматривая на нее, прохаживаясь по кабинету.

— Не хотите проводить своих крестников? Они через три часа вылетают в Париж! — вдруг неожиданно сказал он.

— В смысле, чтобы они увидели меня для закрепления будущей работы с ними там?

— Ну, это мы еще посмотрим! Хотя, скорее всего, будет именно так! — помощник остановился перед ней. — Машину для вас я выделил, стоит у подъезда. Проводите, отдохнете, а завтра сядем за анализ проведенной операции.

Дора Георгиевна отметила, что Люк увидел ее среди провожающих в Шереметьево-2, когда он и Марта, в сопровождении двух дипломатических работников, смешавшихся с транзитными пассажирами, подходили к контрольно-пропускному пункту на посадку в «Боинг» японской авиакомпании.

Она успела приехать раньше и видела, с какими предосторожностями выходили и сопровождали Люка и Марту два дюжих молодца из службы безопасности резидентуры Франции. Она поняла, что все материалы находятся у пожилого «скорохвата», который нес прикованный к руке металлический кейс.

Издали она проследила, как они зарегистрировались на рейс и двинулись на посадку как раз в тот момент, когда пошел поток транзитных пассажиров, разминающих ноги после пролета через Дальний Восток, Сибирь и Урал, по гранитному полу аэропорта Шереметьево-2.

Вот здесь и увидел Сильвию Борисовну Суэзи несостоявшийся диссертант Люк Моно. Увидел и вздрогнул.

Каштан еще подумала, сейчас он скажет Марте, и они в четыре глаза будут глядеть на нее. Но она ошиблась в прогнозе, Люк только нервно дернулся и пошел дальше в сопровождении брыластых охранников.

«Ладно! — подумала Каштан. — До встречи в Париже!» — Улыбнулась и пошла к выходу из аэропорта, где ждала черная «Волга», выделенная помощником для нее.

Декабрь 1977 года. Париж. Люк вспомнил об этом, как о каком-то видении в аэропорту Шереметьево-2, когда увидел ее вновь сегодня в толпе на Елисейских Полях, правда, уже как бы и не удивился, а напротив, теперь принял это как реальность.

Он приоткрыл входную дверь, пропуская вперед Марту, которая, выйдя, повернулась к нему и спросила:

— А может, сегодня не надо? Подождем немного, вдруг тебе это привиделось? Увидишь ее еще раз, вот тогда будет подтвержденный факт. — Марта говорила эти успокаивающие слова, отчетливо помня, как она сама в толпе прохожих на Елисейских Полях среди дня увидела Сильвию Суэзи.

Люк отчетливо помнил Сильвию Суэзи в толпе, которая сделала ему слабый жест приветствия левой рукой, а затем словно растворилась.

Прошел месяц, как они, прервав стажировку, спешно покинули Краевой центр. На кафедре университета после письменного ответа консульства Франции о причинах прерывания стажировки и внезапного отъезда аспирантов был подготовлен приказ о досрочном завершении научной работы из Сорбонны.

Прием директора SDECE, графа Александра Де Маранш «Count Alexandre de Marenches», состоялся на второй день после их прибытия в Париж, и вот там-то Люк получил заветный прямой номер телефона графа из его собственных рук с приглашением вступить в общество «Сафари».

Это лестное приглашение и возможность напрямую звонить директору SDECE были логическим продолжением высокой оценки работы его структуры президентом Франции.

Первые экспертизы полученной документации подтвердили их подлинность, однако более глубокое изучение созданной комиссии из ведущих специалистов и разработчиков вызвало легкую панику: специалисты по системам управления уверенно заявили, что прибор, вывезенный с заводов Цейс из ГДР, представляет из себя устаревший образец и ничего не имеет общего с разработками, представленными в документах. Мало того, математическое обоснование и проведенные моделирования до запятой совпадали с их собственными. Эти выводы были представлены только для директора SDECE.

Через несколько дней снятые копии были отправлены с личным представителем президента Франции в Северную Америку и в виде короткой аннотации, прилагаемой к некоторым узловым чертежам, легли на стол директора ЦРУ, который предоставил в свою очередь аналитическую записку для президента США, которая послужила поводом для экстренного совещания в совете по обороне.