Русский национализм и национальное воспитание

Важно обратить внимание на изучение иностранных языков, но не вести его так нелепо, как это делали раньше, начиная учить едва ли не грудных младенцев, что, несомненно, по справедливому замечанию Н.И. Пирогова, позорит национальное чувство. Нашим детям нужны французский, немецкий и английский языки. Изучение детьми новейших языков должно производиться не по бессмысленным примерам существующих грамматик, а по живым примерам из текущего преподавания.

Преподаватели французского, немецкого и английского языков должны узнавать, какой урок предшествует его уроку, и соответственно тому на свой урок заготовлять слова и примеры по предшествующему уроку географии, истории, словесности и проч. Таким образом, предшествующий русский урок по русской географии до некоторой степени будет повторяться на французском, немецком и английском языках. При этом самое изучение иностранных языков послужит к большему утверждению познания Родины и, во всяком случае, будет полезнее и интереснее, чем современное изучение с бессмысленными примерами.

Изучение народной истории должно быть особенно тщательно и предшествовать изучению всеобщей истории. Вместе с изучением истории собственного народа все русские дети должны знать так же хорошо историю тех народностей, которые входят в состав нашего обширного Отечества.

Все дети должны знать историю русского народа как Отче наш, а историю народностей русского государства как Символ веры. Нужно знать прежде всего историю своего народа, затем – народностей нашего государства, затем – историю наших братьев славян, затем – историю наших врагов и, наконец, историю всех народов. Но ни один предмет не требует такой осторожности в выражениях при преподавании, как история. Ни под каким видом не позволительно допускать выражений, могущих оскорбить слух и дух детей инородцев. Эти детские сердца и без того слишком чувствительны. Не следует замалчивать и героев-инородцев. Все герои заслуживают уважения следующих поколений и сближают людей между собой.

Между тем в настоящее время с положительностью можно сказать, что 90 процентов образованных русских не могут даже перечислить народностей России и плохо знают историю Польши, Финляндии, Грузии, Армении и проч. Знания дают силу, невежество – бессилие. Несомненно важнее также, чтобы каждый русский знал историю России, всех народностей, в нее входящих, чем истории Цвингли, Карловингов и проч. Позорно знать весь мир и не знать Родины.

Не менее важно для нас преимущественное изучение литературы нашей нации и ее народностей. В литературе познается дух народов и его жизнь. Стыдно и непростительно не знать того, что написали и что имеют народности, составляющие нашу родную страну, если эти писания достойны познания; поэтому прежде нужно изучить нашу родную русскую литературу и литературу поляков, грузин, армян и финнов, а потом уже приступить к литературе всеобщей. Странно, но верно. В этом отношении мы можем встретиться со многими неожиданностями. Так, все кричат о высокой культуре финнов. На деле эта страна – страна высокого благосостояния народа, созданного на плечах России, – литература же и наука ниже многих других народностей, входящих в состав России.

Было бы важно, чтобы и всеобщая история по мере возможности проходилась в связи с историей Родины, а не была отделена от нее какой-то непроницаемой стеной.

Все преподавание в средних школах должно быть проникнуто одним – познанием России и возможностью принести пользу своим знанием своей Родине. Так, изучение в реальных училищах химии и проч. должно быть тесно связано с знанием, где в России имеются те или другие элементы, где фабрики, вырабатывающие те или другие продукты и проч.

Могут ли быть высшие школы – университеты, академии и проч. национальными?

Наука всемирна. Наука универсальна. Наука одинакова для всех. Наука – это свет мира. Наука – это светоч народов. Да, истины науки неизменны, но ее проявление у различных народов не одинаково. Наука влияет на нации, но и нации небезразлично относятся к науке.

«Народность мысли, определяя как бы специальное ее значение в области науки, наводит ее на пути к открытиям, постепенно раздвигающим пределы общечеловеческого знания, – говорит Ю.Ф. Самарин[86]. – Это кажется бесспорно, но еще не все. Заключая в себе возможность односторонности воззрения или пристрастия, народность познающей мысли в то же время представляет нам ручательство за постепенное освобождение от пределов ею же полагаемых.

Призвание народности в деле науки представляется в двояком виде: с одной стороны, сродство мысли познающей с мыслью, проявившею себя исторически, заключает в себе одно из существенных условий постижения внутреннего смысла и побудительных причин, вызвавших эти проявления; с другой, – непричастность народного воззрения к предубеждениям и односторонностям, налагающим свое клеймо на воззрения других народов, дает возможность общечеловеческому воззрению постепенно расшириться и освободить себя от тесных рамок, временно его ограничивающих…