Русский офицерский корпус в годы Гражданской войны. Противостояние командных кадров. 1917–1922 гг.

Показательны и отдельные судьбы. Например, в январе 1920 г. под Красноярском в плен попал колчаковский генерал А.Я. Крузе. В 1918 г., будучи слушателем Военной академии, он некоторое время формально состоял в Красной армии, а затем вместе с академией перешел на сторону белых. У белых выслужился из капитанов в генерал-майоры. После пленения красными на 1921 г. он уже числился штатным преподавателем Полтавских пехотных курсов РККА[299]. В его личном деле говорилось, что в годы Гражданской войны Крузе служил в РККА, причем с июля 1918 г. О белогвардейском прошлом нет ни слова[300]. В РККА Крузе находился в основном на преподавательской работе. В 1941 г. окончил Военную академию им. М.В. Фрунзе. С февраля 1943 г. исполнял должность начальника штаба Сталинградской группы войск. Командовал 93-й стрелковой дивизией, освободившей Миргород. С ноября 1944 г. Крузе командовал 24-м гвардейским стрелковым корпусом, участвовавшим в освобождении Братиславы. Был награжден орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденами Суворова 2-й степени, Кутузова 2-й степени, Богдана Хмельницкого 2-й степени, Отечественной войны 1-й степени. В 1949 г. Крузе, спустя тридцать лет после производства в генерал-майоры, получил чин генерал-лейтенанта. В феврале 1958 г. вышел в отставку, а через девять лет умер в Ленинграде. Редкая и более чем счастливая судьба для того времени.

Очевидна личная заинтересованность бывших белых офицеров, ставших военспецами, в демонстрации своей лояльности советской власти и добросовестной службе. Тем более что они могли наблюдать и иные варианты развития событий – аресты и расстрелы их товарищей. Однако в советском руководстве сохранялось предубеждение против бывших офицеров в принципе, не говоря о бывших врагах. Поэтому от белогвардейцев старались избавляться. В результате увольнений в Красной армии было оставлено только 1975 бывших белых офицеров, что составило 2,3 % командного состава. Из этого количества 33,3 % не подлежали увольнению, так как являлись высококвалифицированными специалистами. В белом лагере подобное внимательное отношение к пленным военспецам и их активное и массовое использование на ответственных постах было невозможно. Бывшие белые офицеры были источником постоянного беспокойства советских органов госбезопасности. Для контроля над ними проводились неоднократные регистрации, неучастие в которых было уголовно наказуемо. В 1924–1927 гг. было проведено снятие бывших белых офицеров с особого учета, фактически ставшее новой перерегистрацией.

Тревожным сигналом для военспецов, даже не служивших у белых, стал приказ Реввоенсовета республики № 2112 от 25 сентября 1921 г., подписанный Э.М. Склянским: «В Красной армии в отличие от армий капиталистических государств не может быть классового различия между командным составом и рабоче-крестьянской красноармейской массой, и поэтому наиболее ценными являются те лица командного и административного состава, которые самим происхождением своим не отличаются от нее; из числа же вышедших из буржуазных классов могут быть оставляемы на командных и административных должностях только те, кто долгой службой, особенно на боевых фронтах, доказали свою преданность рабоче-крестьянской власти»[301]. Фактически декларировался курс на вычищение ставших не столь нужными после завершения широкомасштабной Гражданской войны «бывших» из армии.

По данным отчета Наркомата по военным и морским делам за 1921 г., образовательный уровень командного состава Красной армии был следующим (табл. 1).

Таблица 1

Образовательный уровень комсостава РККА на 1921 г. (в %)[302]

К 1921 г. 41,5 % комсостава не были подготовлены для занятия командных должностей, не имели военного образования или же обладали квалификацией в объеме учебной команды. Такова была цена создания массовой армии.

Если исходить из данных, которыми пользовались составители отчета (в частности, в документе отмечено, что бывших генштабистов в РККА служило 407), хотя они противоречивы, можно попытаться перевести проценты в абсолютные цифры. Получается, что к этому времени в РККА должны были служить около 5,4 тысячи бывших кадровых офицеров и около 36,3 тысячи бывших офицеров военного времени. Итого 41,7 тысячи бывших офицеров.

Коммунистов в высшем комсоставе в 1921 г. было 41,1 %. Всего в 1920 г. партийного комсостава насчитывалось лишь 10,5 %. Интересно, что никто из военспецов, занимавших высшие посты в РККА того времени, не был партийным. Беспартийными были и М.Д. Бонч-Бруевич, и главкомы И.И. Вацетис и С.С. Каменев (вступил в партию только в 1930 г.), и начальники Полевого штаба РВСР Н.И. Раттэль, П.П. Лебедев и Ф.В. Костяев, и многие другие, усилиями которых была достигнута победа красных в Гражданской войне. В то время членство в партии еще не воспринималось как необходимость для продвижения по службе или укрепления своего положения.