Русский офицерский корпус в годы Гражданской войны. Противостояние командных кадров. 1917–1922 гг.

Не лучше обстояло дело и в нижестоящих штабах. К примеру, сохранилось яркое описание работы штаба 7-й пехотной дивизии генерала Н.Э. Бредова в занятом белыми Киеве. Генерал Бредов часами принимал штатских просителей с благодарностями и абсурдными вопросами (например, ехать ли имяреку лечиться на Минеральные Воды), но не имел времени и сил выслушать важнейший оперативный доклад своего сотрудника, а когда тот приходил докладывать поздно ночью, Бредов засыпал в ходе доклада, а докладчик от изнеможения после многочасовой работы опирался на стену, чтобы не отключиться. Проявлением той же деструктивной тенденции в белом военном администрировании было личное участие генерала Бредова, например, в расцепке вагонов штабного поезда[415]. Бредов игнорировал собственного начальника штаба, не одобряя его образ жизни. При этом Бредов, по отзыву служившего с ним штабного офицера, «понял характер Гражданской “неправильной” войны и, ведя “неправильные” операции, побеждал не менее блестяще, нежели прославленные генералы того периода – Кутепов, Врангель, Май-Маевский, Покровский. Это был человек сильной воли и самых честных офицерских правил – он решительно ничем не пользовался во время войны и ушел в эмиграцию бедняком, чего нельзя было сказать о многих других героях войны. Служить с ним было нелегко – он не щадил себя, но и выжимал все силы из подчиненных, которым доверял. Его недостатком было желание во все вникнуть лично»[416].

Критические отзывы о военном строительстве на белом Юге сохранились в личной переписке опытного генерала Л.М. Болховитинова. 16 (29) декабря 1918 г. он писал жене о том, что Добровольческая армия – это «просто какая-то кочевая банда… И это новая армия?! Подумай только!!! Вы будете, вероятно, читать… “славословия” про здешние дела, но нас, старых воробьев, на мякине не проведешь»[417]. Критикуя порядки, установленные белыми, Болховитинов в своих письмах начала 1919 г. рассуждал о «генеральской сволочи», засевшей в тыловом Екатеринодаре, отмечал, что грабежи белых ничем не лучше лозунга красных «Грабь награбленное», что затягивание Гражданской войны может привести к взаимному истреблению народа и к скорейшей гибели страны.

Утрата моральных ориентиров, обесценивание жизни вели к разгулу преступности, в том числе в офицерской среде. Частыми были случаи убийств офицеров своими же товарищами, зафиксировано много случаев самоубийств, расправы над пленными. Неудивительно, что гибель некоторых известных белых военачальников незамедлительно обрастала слухами о том, что они убиты кем-то из своих (например, такие слухи ходили о смерти генералов М.Г. Дроздовского и К.К. Мамантова[418]). Массовый характер приобретали различные аферы, злоупотребления властью, грабежи, «самоснабжение». Получили распространение пьянство, кутежи. Немало вреда белым принес и конфликт фронта и тыла, под воздействием которого фронтовики считали допустимыми любые беззакония по отношению к тыловикам. Неудивительно, что генерал П.Н. Врангель эмоционально писал генералу А.И. Деникину 15 (28) февраля 1920 г.: «Армия, воспитываемая на произволе, в грабежах и пьянстве, ведомая начальниками, примером своим развращавшими войска, такая армия не могла спасти Россию»[419].

Основные причины неудачи белого Юга (и прежде всего Донской армии) в офицерском вопросе обрисовал генерал А.Н. Алексеев в обширном письме генералу П.Н. Врангелю от 2 марта 1921 г. Документ содержал рекомендации по устранению недочетов в целях возобновления борьбы с большевиками. Алексеев, в частности, отметил: «Ненормальные, смехотворные явления в армии должны быть теперь уничтожены раз навсегда. Все эти опереточно-кустарные генералы, полковники обязаны уступить место людям опыта, знания и долга. Нужно призвать на должности опытных кадровых офицеров, умело и храбро сражавшихся в Великую войну. Троцкий понял это и призвал всех, требуя лишь работы, не считаясь с их политическими воззрениями; вот почему такие генералы, как Гутор, Парский, Клембовский, Брусилов, служат в Красной армии, а у нас такой ученый специалист, как генерал Пащенко, сидит без места, торгует в кантине, все ожидая персонального вызова. Русской армии нужны люди, нужно их много, чтобы творить дело.