Русский Парнас

В придворном театре преобладала в те годы итальянская опера-буффа: «Венецианская ярмарка» А. Сальери, «Редкая вещь» и «Дианино древо» В. Мартин-и-Солера, «Князь-трубочист» М.А. Портогалли. Актриса с блеском исполняла арии в этих операх, превосходя, по общему мнению, современных ей итальянских певиц.

В Петербурге актриса выходит замуж за выдающегося русского актера Силу Николаевича Сандунова. Их женитьбе предшествовал эпизод, наделавший в свое время много шума, известный в истории русского театра.

Елизавета Уранова имела несчастье понравиться одному из вельмож, государственному канцлеру А. А. Безбородко. Директора театра М.Ф. Соймонов и А.В. Храповицкий стали его пособниками. Однако молодая актриса держалась гордо и неприступно, а жених ее, Сандунов, произнес со сцены монолог о том, как знатные вельможи с помощью денег пытаются соблазнить чужих невест, что было для того времени неслыханной дерзостью.

Вскоре и сама Уранова во время спектакля в Эрмитаже подала благоволившей к ней Екатерине жалобу на Безбородко и на директоров театра.

Разгоревшийся скандал был настолько громким, что о нем писали иностранные дипломаты. Императрице ничего не оставалось, как убрать директоров театра (Безбородко, конечно, остался безнаказанным), а Сандунова и Уранову обвенчать.

Однако новый директор императорских театров Н.Б. Юсупов не мог простить чете Сандуновых своеволия и дерзости, и они были вынуждены покинуть петербургскую сцену.

Вскоре Сандуновы поступают в труппу Петровского театра в Москве.

Теперь в репертуаре певицы наряду с итальянскими операми все большее место занимают оперы и пьесы русских авторов, причем самые разнообразные по жанру: оперы комические, волшебные и исторические, водевили, трагедии, комедии и мелодрамы. В «Мельнике — колдуне, обманщике и свате» она исполняла с равным успехом роли Анюты и Фетиньи, в «Санкт-Петербургском гостином дворе» — роль Соломониды, а в «Сбитенщике» — Власьевны.

Огромным и длительным успехом пользовалась в Москве «Днепровская русалка» Ф. Кауэра, С.И. Давыдова и К.А. Кавоса — опера-феерия, где в неимоверных сочетаниях сплетались различные стили и приемы: фантастика, сентиментализм, бытовые черты, буффонада, балаган и испытанные сценические трюки. Возникнув как переработка австрийской пьесы (первые две части), опера была продолжена русскими авторами.

Опера нравилась далеко не всем. Г.Р. Державин, например, с возмущением говорил об операх, которые «украшены волшебными декорациями и утешают более глаза и музыкою слух, нежели ум». Мерзляков в трудах Общества любителей российской словесности высказывался с точки зрения гражданской пользы: «Русалка» волшебным своим жезлом окаменила Сумарокова, Княжнина, драмы Хераскова, славные комедии Фонвизина... Но Озеров разрушил очарование и снова обратил вкус публики на предметы важнейшие».

Однако историк театра и драматург П.Н. Арапов вспоминал в «Драматическом альбоме», изданном в 1850 году: «Когда парусинный Днепр бушевал на помостах Петровского театра, только все и твердили о «Русалке»: она была поставлена прекрасно: декорации, костюмы — все было роскошно. Настоящий шелковый бархат, золотой галун, сибирский соболь и т. д. Сандунова приводила в восторг: ее песня «По метлы» (которую она певала, превратясь в крестьянского мальчика) и ария «Вы нам верность никогда» (на мотив украинской песни «Ехал козак за Дунай...».— А. С.) повторялись во всех московских гостиных».

Не случайно в романе Пушкина «Евгений Онегин» Дуня поет арию Лесты «Приди ко мне в чертог златой...».

Некоторые рецензенты объясняли успех «Русалки» тем, что она полюбилась простонародью. Талант Сандуновой и впрямь был демократичен. Она не стремилась тронуть своей игрой лишь «изысканную», избранную публику: она взывала к чувствам широкого зрителя.

Рецензент «Московского курьера» писал в 1805 году: «Г-жа Сандунова в роли Лесты играла во всей силе этого слова,— она мне казалась настоящей русалкою, и я мысленно переселялся в мрачную древность, считая сказку истиною...»

Для актрисы, несомненно, эта роль была хорошей школой, поскольку потребовала огромного сценического мастерства, умения молниеносно перевоплощаться. Тут и пригодились ее острая наблюдательность, талант характерной актрисы. В одной только первой части оперы Сандунова появлялась на сцене в облике старухи, молодого витязя, прародительницы рода Славомысла, садовницы, пустынника, мельничихи, крестьянской девушки, молдаванки и царицы русалок и т. д. — всего в одиннадцати образах. И столько же создала во второй части, появляясь и нищей, и волшебницей, и пастушкой, и крестьянским мальчиком...

Удачей стала работа Сандуновой в опере И.А. Крылова и К.А. Кавоса «Илья-богатырь», ставшей заметным явлением в русском оперном искусстве. Прежде всего следует сказать о достоинствах либретто, которое преодолело свойственную операм-феериям пустую развлекательность и бессодержательность. Хорошо выстроенный сюжет, наполненные искрящимся народным юмором диалоги, героическое начало — все это в сочетании с мелодичной музыкой Кавоса обусловило успех оперы.