Русский политический фольклор. Исследования и публикации

Изменения структуры и средств массовой коммуникации, произошедшие в мире за последние 20 лет, привели если не к полному уничтожению, то к серьезной деградации массовой рукописной культуры. Единственной формой «рукописного фольклора», сохраняющейся в обиходе современного города, остаются граффити, однако функциональная и медиальная специфика последних в существенной степени отличает их от рукописей на бумаге, будь то альбом или песенник, сборник религиозных текстов или афоризмов, дневник или анкета. Существование всемирной компьютерной сети, где любой человек вне зависимости от возраста, социального статуса и имущественного ценза может публиковать все или почти все, что захочет, тиражируя и распространяя информацию, тотчас же становящуюся доступной миллионам пользователей во всех частях света, привело к демократизации литературного процесса. В Советском Союзе, как мы помним, дело обстояло совсем по-другому. Очевидно, что в обществе, где монополия на распространение печатного слова принадлежит лишь ограниченному числу официальных агентств, рукописная традиция выполняет демократические функции в широком смысле этого слова: речь идет не только о выражении диссидентских политических взглядов, но и о пародиях, переделках, сатирических текстах, тем или иным образом касающихся актуальных проблем общественной жизни. Вероятно, в эпоху сталинских репрессий сочинение и хранение подобных текстов считалось – и не без оснований – настолько опасным, что «смеховая политическая культура» практически полностью перешла в устный обиход. О ее возрождении при преемниках Сталина речь пойдет ниже. Что касается эпохи перестройки, то в это время мы уже встречаем значительное число сатирических и пародийных текстов на политические темы, распространявшихся в рукописном или машинописном виде.

Исследование выполнено в рамках Программы фундаментальных исследований ОИФН РАН «Генезис и взаимодействие социальных, культурных и языковых общностей» (проект «Русский политический фольклор от Петра I до Горбачева»).

Антропологическое изучение современности имеет свои преимущества, в частности, оно нередко дает исследователю возможности ориентироваться не только на результаты интервью, полевых записей и наблюдений, но и на собственный жизненный опыт, не имеющий прямой связи с профессиональной деятельностью. С воспоминаний такого рода мы и начнем. В июне 1987 года один из авторов этой статьи закончил 9-й класс средней общеобразовательной школы № 52 Ждановского (ныне – Приморского) района г. Ленинграда (ныне – Санкт-Петербурга) и был направлен для прохождения трудовой практики на учебный участок завода «Водтрансприбор», находившегося в том же районе. Поскольку в межшкольном учебно-производственном комбинате он изучал профессию токаря, то и на заводе тоже должен был заниматься токарным делом. Распорядок дня на заводе включал не только работу за станком, но и учебное время, в течение которого мастер участка должен был посвящать практикантов в тайны своего ремесла. Однако он не хотел или не умел этого делать и поэтому проводил «учебный» час, рассказывая анекдоты либо занимательные и не всегда приличные истории из своей жизни. Однажды в качестве интересной новинки мастер принес и прочитал вслух будущим токарям анонимное рукописное стихотворение, озаглавленное «Сон Горбачева». По-видимому, он не считал его политически опасным, поскольку обращался к аудитории, о которой знал очень мало. Как бы то ни было, насколько нам известно, никаких дурных последствий это чтение не имело.