Что ни пошлет судьба, все пополам!Без робости, дорогою одною,В душе добро и вера к небесам,Идти тебе вперед, нам за тобою!Лишь вместе бы, лишь только б заодно,Лишь в час один, одна бы нам могила!Что, впрочем, здесь ни встретим – все равно!Я в том за всех и руку приложила.
В альбом баронессе Елене Ивановне Черкасовой
Где искренность встречать выходит на крыльцоИ вместе с дружбой угощает;Где все, что говорит лицо,И сердце молча повторяет,Где за большим семейственным столомСидит веселая свободаИ где, подчас, когда нахмурится погода,Перед блестящим камельком,В непринужденности живого разговораПозволено дойти до спора —Зашедши в уголок такой,Я смело говорю, что я зашел домой.
Записка к баронессе Черкасовой
И я прекрасное имею письмецоОт нашей долбинской Фелицы[126].Приписывают в нем и две ее сестрицы[127];Ее же самое в лицоНе прежде середы увидеть уповаю;Итак, одним пораньше днемВ володьковский эдемВо вторник быть располагаю —Обедать, ночевать,Чтоб в середу обнятьСвою летунью всем соборомИ ей навстречу хором«Благословен грядый» сказать.Мои цыпляточки[128] с Натальею-наседкойБлагодарят от сердца васЗа то, что помните об них, то есть об нас.Своею долбинскою клеткой(Для рифмы клетка здесь) весьма довольны мы:Без всякой суетной чумыЖивем да припеваем.Детята учатся, подчас шалят,А мы их унимаем,Но сами не умней ребят.По крайней мере, я – меж рифмами возитьсяИ над мечтой,Как над задачею, трудиться…Но просим извинить: кто в праве похвалиться,Что он мечте не жертвует собой?Все здесь мечта – вся разница в названье,Мечта – веселье, мечта – страданье,Мечта и красота;И всяк мечту зовет, как Дон Кихот принцессу,Но что володьковскую баронессуЯ всей душой люблю… вот это не мечта.Р. S.Во вторник ввечеруЯ буду (если не умруИль не поссорюсь с Аполлоном)Читать вам погребальным тоном,Как ведьму черт унес[129],И напугаю вас до слез.