Над морем позднею порой Еще лучи блестели,А мы близ хижины с тобой В безмолвии сидели.Туман вставал, росла волна, И чайка пролетала,А у тебя, любви полна, Из глаз слеза упала.Катилась по руке твоей — И на колени пал я,И медленно с руки твоей Твою слезу спивал я.С тех пор сгораю телом я, Душа в тоске изныла —Ах, эта женщина меня Слезою отравила.<1840>
Тускло месяц дальныйСветит сквозь тумана,И лежит печальноСнежная поляна.Белые с морозуВдоль пути рядамиТянутся березыС голыми сучками.Тройка мчится лихо,Колокольчик звонок;Напевает тихоМой ямщик спросонок.Я в кибитке валкойЕду да тоскую:Скучно мне да жалкоСторону родную,1841
Ночь темна. Лови минуты!Но стена тюрьмы крепка,У ворот ее замкнутыДва железные замка.Чуть дрожит вдоль коридораОгонек сторожевой,И звенит о шпору шпорой,Жить скучая, часовой.«Часовой!» — «Что, барин, надо?»— «Притворись, что ты заснул:Мимо б я, да за оградуТенью быстрою мелькнул!Край родной повидеть нужноДа жену поцеловать,И пойду под шелест дружныйВ лес зеленый умирать!..»— «Рад помочь! Куда ни шло бы! —Божья тварь, чай, тож и я, —Пуля, барин, ничего бы,Да боюся батожья!Поседел под шум военный…А сквозь полк как проведут —Только ком окровавленныйНа тележке увезут!»Шепот смолк… Все тихо снова…Где-то бог подаст приют?То ль схоронят здесь живого?То ль на каторгу ушлют?.Будет вечно цепь надета,Да начальство станет бить…Ни ножа! ни пистолета!..И конца нет, сколько жить!..1850
260. «Чего хочу?.. Чего?.. O! так желаний много…»[271]