Русский щит

– Зачем, говоришь? Как будто сам не знаешь! Не надобен Великому Новгороду малолетний князь. Нечем ему оборонять новгородские рубежи от немцев, одной переяславской дружиной Новгороду не обойтись. За кем полки из Низовской земли, тот и нужен Новгороду. А полки у великого князя. Кому решит ордынский хан отдать ярлык на великое княженье – Андрею ли Суздальскому, Ярославу ли Тверскому, Василью ли Костромскому, – тот пошлет своего князя в Нова-город. И я, посадник новгородский, волю веча выполню, потому что служу не князю Дмитрию, а Господину Великому Новгороду!

– Значит, Дмитрию так и передать твой совет: собирай именье да переезжай в Переяславль? – с обидой спросил воевода.

Посадник задумался, потом проговорил тихо, доверительно:

– Если как посадника меня спрашиваешь, то отвечу – воля ваша… А если как знакомца – повременить советую. Плохо подумают в Новгороде, коли Дмитрий тайком уедет. Скажут, что не дорожит князь новгородским столом, сам бросает княженье. А ведь, поди, и ты, воевода, и князь Дмитрий думаете снова в Нова-городе сесть? Повремените с отъездом…

– И на том спасибо, посадник!

Прощаясь с воеводой у крыльца, Михаил Федорович еще раз повторил:

– Передай князю Дмитрию, что люб он мне. И еще передай, что воеводствовать над новгородским ополченьем его призовем, когда война случится с немцами. Пусть надеется!

На следующей неделе Дмитрий и боярин Антоний провожали большого воеводу Ивана Федоровича в Переяславль. Так порешили на совете: воеводе укреплять город и собирать дружины с переяславских областей, а остальным ждать на городище, как обернутся новгородские дела.

Иван Федорович еще раз посоветовал:

– Будь мудрым и терпеливым, князь! Гордость смири. Если укажут вечники дорогу прочь от Новгорода, выезжай не прекословя. Доброхотов своих в Новгороде береги, не допускай их дворы до разгрома – пригодятся!

Глава 3 Великий князь Ярослав Ярославич

1

По узким улицам Сарая, столицы Золотой Орды, злой степной ветер гнал колючий снег пополам с песком. Саманные стены жилищ покрыла седая изморозь. Дым от костров, возле которых сидели воины городских караулов, прибивался к самой земле.

«Кого сейчас сторожить? – раздраженно думал Ярослав Ярославич, проезжая мимо караульных. – Ни одна живая душа и носа не высунет из дома в такую метель!»

Сам князь тоже не собирался выезжать в такую стужу. Он с утра сидел возле казана с горящими углями в тесной комнате караван-сарая, где определили постой тверскому посольству. Но неожиданно прискакал мурза, передал строгий приказ: тотчас же ехать к хану Берке. Тут уж было не до погоды. Решалась судьба великого княженья.

Второй месяц жили в Орде братья Ярославичи – Ярослав Тверской и Андрей Суздальский, оспаривая друг у друга ярлык на великое княжество Владимирское, а с ним и власть над всей Русью. К Берке князей не допустили. Приходилось разговаривать о делах с ханскими родственниками и мурзами, без пользы раздаривать привезенное добро. Надеялись только, что сказанное дойдет до ушей самого хана.

Князь Андрей Ярославич Суздальский напирал в разговорах на свое старейшинство перед младшим братом Ярославом Ярославичем. Но, видно, не забыли в Орде прошлого своевольства Андрея, когда десять лет назад он пытался противиться хану, принимали суздальского князя холодно.

Не обнадеживали и Ярослава. В злосчастную зиму «Неврюевой рати» тверские дружины Ярослава бок о бок с суздальцами Андрея сражались с татарскими туменами и разделили горечь пораженья. Семья князя Ярослава попала в плен, а сам он бежал от ханского гнева в далекую северную Ладогу. Только через несколько лет вымолил опальный князь прощенье у хана. В Орде тверского князя стали после этого принимать с той же честью, как и прочих князей, но недоверие к нему, видно, осталось. Отправляясь в Орду за великокняжеским ярлыком, Ярослав надеялся, что в ханском дворце помнят: зачинщиком того восстания был не он, а князь Андрей, соперник нынешний. У Андрея вины перед Ордой больше…

Пока еще были подарки, в караван-сарай часто приезжали корыстолюбивые ордынцы, обнадеживали, обещали замолвить словечко перед ханом. Но все имеет свой конец. Кончилась и привезенная князем Ярославом серебряная казна. Последний драгоценный перстень с пальца, дедовское наследство, отдал князь мурзе Мустафе, ближнему человеку хана. Теперь оставалось только ждать.

Ярослав ждал, теряя уже надежды на благополучный исход посольства.

И вдруг как снег на голову – ханский гонец с приказом. Неужели удача? Забегали по караван-сараю разволнованные бояре и дружинники, конюхи поспешно седлали лошадей. «Поторопитесь! Поторопитесь!» – покрикивал Ярослав.

По дороге Ярослав нетерпеливо взмахивал плетью, горяча коня. Ехавший рядом ханский гонец угрюмо молчал, загораживаясь лохматым воротником от порывов ветра.

Посольские бояре кутались в разноцветные плащи, дрожали от холода. Дорожные тулупы князь надевать запретил, а дорогие шубы, припасенные боярами на этот случай, давно были раздарены ордынцам…