Русский Шерлок Холмс. История русской полиции

Ого! Уж Михайлов-то мог об Александрове многое порассказать. Он и рассказал подробно «творческую биографию» афериста. После чего профессор, как любой на его месте, претенденту на руку дочери решительно отказал: кому захочется иметь зятем такое вот сокровище? Правда, Эмма, влюбившаяся всерьез, долго не могла успокоиться…

Спустя несколько дней Александров улетучился из Пятигорска. А примерно через месяц профессор, вновь решив показать кому-то радий, обнаружил, что драгоценная вещь исчезла из чемодана. И обратился за помощью к тому же Михайлову.

Главным подозреваемым стал Александров. От прислуги стало известно, что он не раз подолгу сидел в отсутствие профессора в его номере (где и стоял чемодан с радием), ожидая, когда из смежного номера выйдет Эмма. Однако нешуточное обаяние афериста и уговоры Эммы привели к тому, что профессор в виновность Александрова не верил и попросил Михайлова не преследовать «молодого шалопая». Михайлов так и сделал, за что уже в конце сентября, вернувшись в Москву, получил разнос от Кошко. «Король русского сыска» крепко отругал подчиненного еще и за то, что о краже радия тот доложил в самых общих чертах, без подробностей и упоминания об Александрове. Кошко прекрасно понимал, что может выйти нешуточная конфузия: обворован знаменитый иностранный ученый, так что сыскная полиция не должна ударить лицом в грязь.

Стали искать всерьез. Кошко первым потянул ниточку – вспомнил, что примерно в августе в газете «Русское слово» появилась небольшая заметка, довольно глухо упоминавшая, что кто-то предлагал Харьковскому университету купить радий. Недели через три Кошко получил из Харьковского сыскного отделения подробный ответ за свой запрос: действительно, в августе некий молодой человек, назвавшийся фон Адлером из Вены, предлагал университету радий за 80 000 рублей (таких денег он тогда стоил). Ученая комиссия университета признала радий настоящим, но тоже проявила нешуточный житейский практицизм: купить радий она соглашалась, но при одном условии: если молодой человек представит документы, указывающие, каким образом он стал обладателем столь редкого и драгоценного металла. Фон Адлер обещал документы представить, но пропал и более не появлялся. Кошко срочно отправил в Харьков фотографию Александрова, в котором ученая комиссия тут же опознала «фон Адлера».

Тут уж никаких неясностей не осталось, и сыщики поехали на московскую квартиру Александрова. Но не застали: оказалось, он лежит в хирургической клинике, где ему только что сделали операцию. Когда в клинику через три дня приехал сам Кошко, выяснилось, что Александрова выписали. Собственно, выписали умирать дома: делавший ему операцию известный профессор-хирург в некоторой растерянности признался Кошко, что, несмотря на весь свой богатый опыт, не может определить, что это за недуг, но, по его убеждению, молодой человек не жилец на этом свете…

Кошко поехал к Александрову домой. Тот уже не вставал с постели и по поведению врачей, похоже, понял, что жить ему осталось недолго. А потому он ничего от Кошко не скрывал…

Радий, по словам афериста, ему отдала «на память» сама влюбленная Эмма (очень может быть – перед смертью люди обычно не врут, тем более если знают, что наказания понести не успеют).

В те времена мало что знали о радиации, хотя термин уже существовал (радиация еще именовалась «лучеиспусканием»). Однако о вреде, который она способна нанести человеческому организму, знали очень мало. В солидном энциклопедическом словаре 1913 года, в статье о радии, говорится лишь, что радиация «вызывает воспаление на коже, как от ожога» – и только. Не было прецедентов. Мария Кюри, вместе с мужем впервые выделившая чистый радий в 1899 году, до конца жизни выступала перед ученой публикой исключительно в глухих, до локтя, перчатках – работая с радием без всякой защиты, она получила сильные лучевые ожоги обеих рук.

Немецкий профессор, человек знающий, держал радий в маленькой свинцовой коробочке со слюдяной крышкой, позволявшей видеть драгоценное содержимое, но эту коробочку, показав коллегам по ученым занятиям, всегда прятал в другую, опять-таки свинцовую, массивную, без единого отверстия. Заполучив радий, Александров первым делом выкинул коробочку по причине ее массивности и тяжести, а маленькую, со слюдяной крышкой, пропускавшей радиацию, несколько месяцев таскал с собой постоянно, в жилетном кармане. Не подозревая, что коробочка его медленно убивает.