Русский штык на чужой войне

Также тогда русским добровольцам-франкистам помогали отдельные дамы-патронессы. Об этом можно узнать из материала «Русские в национальной Испании»: «Наша соотечественница, О.Д. О-Доннель только что вернулась из Испании. Была она в Сен-Себастьяне, Витории, Валадолиде, Бургосе, Саламанке и Севилье. Всюду ей был оказан самый радушный прием: госпожа О.Д. О-Доннель много помогает Испанскому Красному Кресту, заботящемуся о белых. Рассказывает она очень много интересного. Она была в Испании как раз в тот момент, когда было приостановлено наступление националистов под Гвадалахарой. Часть иностранной печати старалась раздуть это событие как какое-то огромное поражение националистов[663]. И хотя именно так восприняли это событие в самой Испании, на деле всё по-другому. Временная задержка… Воля к победе у националистов – по-прежнему непоколебима. В том же, что война закончится их победой, никто в национальной Испании не сомневается»[664].

В любом случае, предоставляемых попечителями денег было недостаточно для того, чтобы отправить на Испанский фронт всех желающих.

По свидетельству белоэмигрантки О.Д. О-Доннель, «когда въезд добровольцев в Испанию еще не был запрещен, многие русские эмигранты писали генералу Франко, что только потому они не вступают в ряды национальных испанских войск, что у них нет возможности добраться до Испании»[665].

По имеющимся данным, в полном составе хотел выехать в Испанию Гвардейский казачий дивизион. Однако этого так и не произошло, так как испанцы не хотели идти на условия казаков, желавших, чтобы Франко оплатил им дорогу на фронт и дал гарантии обеспечить их семьи в случае, если их убьют или искалечат на войне. Переговоры на эту тему так и зашли в тупик[666].

Впрочем, это версия казаков, которые, судя по их многочисленным «самомобилизациям» в ходе Гражданской войны в России и попытке их привлечения к Албанскому походу 1924–1925 гг., нередко пытались найти оправдания относительно неисполнения собственных обещаний.

Кроме того, А.П. Яремчук пишет о том, что по меньшей мере 180 находившихся в эмиграции чинов Корниловской дивизии готовы были примкнуть к франкистам в последние месяцы 1936 г.[667]

Но, судя по всему, из них до Испании в лучшем случае добралась лишь небольшая часть из-за нехватки денег на дальний путь. Отсутствие денежных средств на переброску желающих сражаться в этой стране на стороне националистов заметно усугубила и введенная Францией блокада, откуда по причине её географической близости к Испании и прибывала большая часть русских добровольцев.

Роль Скоблина

Главную надежду сторонники «испанского Ренессанса Белой армии» питали на многочисленную французскую белоэмигрантскую общину, представителям которой легче всего было проникнуть в Испанию.

Однако очень быстро эти надежды померкли. В этот момент против белых русских во Франции началась очередная волна гонений. Не последнюю роль в этом сыграл завербованный советскими спецслужбами генерал Скоблин, один из известных командиров белогвардейских «цветных» частей.

Еще до похищения Е.К. Миллера возглавляемый им РОВС сделал такую установку: перебрасывать добровольцев через границу мелкими партиями, чтобы не привлекать лишний раз внимание французской полиции. И, чтобы избежать лишнего повода для дополнительных репрессий на случай столкновения с пограничниками, добровольцы должны были идти в Испанию без оружия. Этот план одобрил и представитель Франко в Париже Филипп Родес.

Изначально главную ставку делали на объединение марковцев, которым командовал генерал Пешня. Общее же командование операциями по переброске добровольцев в Испанию возлагалось на Скоблина, через которого ожидалась переправка большого числа корниловцев. Позднее, по мере налаживания маршрута, к делу рассчитывали привлечь и главу Дроздовского объединения Туркула.

Однако планы РОВС тут же стали рушиться, поскольку часть белого генералитета оказалась явно не на высоте. Так, Скоблин неожиданно отказался ехать по «испанской тропе», сославшись на болезнь жены, известной певицы Плевицкой, через которую, скорее всего, он и был завербован советской разведкой. Он ходатайствовал о замене его Шатиловым.

Последнего, в свою очередь, очень быстро пришлось заменить Пешней. «Отстранение Шатилова было связано, по данным капитана Савина, с растратой им денег, выделенных на поездку в Испанию, и уличением во лжи в финансовых отчетах за командировку. Оскорбленный Шатилов стал тормозить отправку добровольцев, не останавливаясь даже перед информированием французских властей».

Именно с делами Скоблина – Шатилова и связывает Савин арест французской полицией готовившейся к отправке в Испанию второй группы капитана А. Максимовича. В итоге наложившиеся друг на друга события сделали невозможной дальнейшую переправку РОВС добровольцев.