Русский транзит 2

— Да никакой. Обыкновенный мужик. Лет сорока пяти, не больше, в кожаной куртке… Кажется, у него были очки.

— Не густо. Ну а узнать бы ты его смог?

— Не знаю, наверное… Я его тачку запомнил. У него красная машина, иностранная, BMW, кажется.

Сидя с Максимом на чердаке одного из домов на Петроградской стороне, Юрьев так толком и не добился от подростка внятного описания человека из ВМW. Максим не помнил никаких особых примет, никаких деталей.

Вот если бы Юрьев не числился теперь в беглых преступниках, если бы он мог спокойно заявить об этом в милицию, тогда, возможно, в ГАИ отыскали бы автомобиль — ведь не тысячи же красных ВМW в городе! Ну и потом вышли б на человека, который увез Игоря. Может, позвонить жене? И все это — описание мужчины и автомобиля — передать ей? Как же, передать! Сыскари мигом вычислят его, возьмут в кольцо и накроют.

Оставалось одно: ехать к Николаю Алексеевичу и просить помощи. Ведь дома его уже, конечно, ждали. В квартире наверняка сидела группа захвата с пушками, собаками и понятыми в шкафу.

— Ну, Максим, спасибо тебе. Без тебя мне бы от них никогда не уйти… А кстати, зачем ты ударил парикмахера?

— Не знаю… Просто увидел в зеркало, что он со мною сделал, ну и в глазах потемнело. Даже не помню, как грохнул его. Автоматически сработало. — Максим с грустной усмешкой посмотрел на свою правую руку. — А я не знал, что вы — бывший боксер. Игорь мне об этом никогда не рассказывал.

— Да какой я боксер, — махнул рукой Юрьев, — так, занимался в молодости, для себя. Вон как меня отделали: ни рукой ни ногой шевельнуть не могу. Нос, похоже, сломали да и ребра. А ты говоришь, боксер.

— Ну не скажите, посадили вы того сержанта классически — с переносом тела и кулак завернули вовремя. Я ведь тогда сдвинуться не мог с места: думал, сейчас он застрелит меня. Это, кстати, тот самый сержант, что меня в милицию привез. С ним еще один был, пузатый, майор, кажется. Все шутил, что скоро я петушком у них закукарекаю. Да-а, если бы не вы…

Юрьев вытащил из-за пояса «Макарова» и стал осматривать его.

— Все понятно, — воскликнул он, — пушка-то не заряжена! Обоймы нет. А я все думал: что это парикмахер смелый такой — пули не боится? Зря, значит, вернулся за пистолетом, чуть на бритву не нарвался… Что, может, зароем его здесь в песочек? Зачем он теперь нужен?

— Не надо, — сказал Максим, — обойму с патронами можно достать. А так и как пугач сойдет.

Юрьев согласился. Сколько нервов и крови на него потрачено — ив песок?

— Максим, я посплю немного, а потом поеду к одному человеку за город — он обещал помочь мне. А ты иди домой. Ведь адреса твоего и фамилии они не знают?

— Я им не сказал.

— Вот видишь. Мать тебя заждалась, с ума сходит, наверное… Посидишь с недельку дома, пока все не утихнет.

— Матери нет в городе. Она на даче. Дома только бабка, но она привыкла, что меня дома нет. Мы ведь с вашим Игорем частенько на несколько дней уезжали из города.

Юрьев все бежал и бежал по длинным бетонным коридорам. Те двое, что сели с ним за стол, а потом вдруг стали проявлять агрессию, неотступно преследовали его. Это были крепкие, со страшными лицами ребята. Юрьев боялся погони: наверняка у них имелись ножи.

Внезапно Юрьев оказался у лифта. Из открывшейся двери выходили сотрудники и сотрудницы института. Последним вышел директор в кожаном фартуке и клетчатой рубашке с засученными рукавами. Хозяин был очень плох. Юрьев почему-то вспомнил, что отнял у старика десять лет жизни, не подписав какой-то бумаги. Директор толь ко покачал головой и, вытерев свои темные руки о фартук, потащился вслед за сотрудницами.

«Или он уже не директор?» — подумал Юрьев.

Лифт очень медленно полз вверх. Странно: в лифте было десять кнопок, а этажей в здании — больше ста. Юрьев это знал точно… Молодчики бежали за лифтом по лестнице. Сквозь стальную сетку шахты Юрьев видел их сосредоточенные багровые лица. Похоже, они работали в его институте. Но тогда зачем приходили они к нему домой и требовали подписать бумагу? Зачем они били его? И зачем, наконец, он едет на последний этаж?

На последнем этаже Юрьев вышел. Это была крыша. Молодчики уже ждали его там. Они совсем не запыхались. Как только Юрьев подумал о ножах, они тут же их откуда то вытащили и двинулись на Юрьева. Юрьев подошел к самому краю.

Под его ногами плыли облака и свистело холодное пространство. Он бы мог прыгнуть, но там, внизу, на сырой и рыхлой земле, его ждал медведь — этот комедиант в ватнике, выдававший себя за слепого. Круг замкнулся. Силясь проснуться. Юрьев зажмурился…

Когда Юрьев проснулся, он увидел сидящего рядом Максима. — Ты почему не ушел?

— Подожду тут до вечера, а то вдруг они на своих «незабудках» везде разъезжают — нас ищут? Пусть уж сначала вволю накатаются.

— Сколько я спал? Час, два?

— Минут десять…

— Дождь все такой же?

— Сейчас поменьше…

— Есть хочется. Ничего, кроме глюкозы, за полтора дня… Надо ехать к Коле.

— Я поеду с вами, — твердо сказал Максим. — Игорь все-таки мой друг. И потом, только я видел того мужика и его машину.