Русский вечер в Ницце

– Вот и поезжай к матери Матросовой, – хмуро бросил Баринов.

– Я вам позвоню.

Мать Матросовой снова встретила Анну вопросом.

– Вы нашли убийцу моей дочери?

– Пока нет. Но следствие активно работает.

Женщина молча отвернулась к окну.

– Марина Николаевна, я хотела расспросить вас о Лене. О круге ее друзей.

Матросова пожала плечами.

– Я все вам уже сказала в прошлый раз. У нее была единственная подруга Вера Постникова. Вы беседовали с ней?

– Да.

– А больше мне нечего добавить. Других подруг я не знаю.

– Марина Николаевна, согласитесь, это странно, что у Лены практически нет ни подруг, ни знакомых. В ее-то возрасте.

Женщина вздохнула.

– Три года назад Лена потеряла любимую подругу. Ее звали Маша Леонова. Лена дружила с ней с детских лет. Девочка так переживала! Говорила, что если у нее родится девочка, то обязательно назовет ее Машей. Как-то я зашла к Лене в комнату. А она сидит и пишет крупными буквами на листке: Маша Леонова. Маша Леонова. Маша Л. Маша Л.

У Анны была хорошая память. И она тут же вспомнила, что одного из адресатов Инги Мартинсоне звали Маша Л. Значит, Лена Матросова действительно переписывалась с балериной. А подписывалась инициалами умершей подруги.

Несчастная мать явно готова была заплакать, но крепилась изо всех сил.

– Спасибо за информацию, – тихо сказала ей Анна. – Я пойду.

Марина Николаевна только кивнула и проводила следователя до входной двери.

⁂

Инга подошла к окну. Небо уже стало почти темным. Только наверху осталась узкая полоска светло-синего цвета. Но еще мгновение – и она сольется с темнотой.

Бракшните! Инга боялась признаться себе, что не хочет знать правды. Она боялась, что Валдис окажется убийцей. Убийцей, который пишет ей письма под странным псевдонимом Жиzel. Он сказал, что благодаря знакомству с ней стал интересоваться балетом…

Инга передернула плечами. Не хотелось даже думать об этом! О том, что он мог… Лену…

При одном только упоминании его имени у нее возникало чувство страха, и ее охватывала дрожь.

Он ведь мог заплатить Матросовой, а потом убрать ее. Но главное: он, кажется, возненавидел Ингу. За то, что она отказывается от встреч с ним, не хочет его видеть.

Его невиновность в любой момент могла оказаться виновностью. И наоборот. Все было слишком зыбким. Неустойчивым.

Следователи так и не сказали ничего определенного. Ни да, ни нет. А что говорит голос ее сердца? Или он молчит?

Инга подошла к портрету отца.

«Папа! Мне сейчас очень плохо! Я не могу никому верить. С Андреем наши отношения становятся все хуже и хуже. Он не может простить мне того, что я хотела сойтись поближе с нашей сестрой. Потому что в результате завертелась страшная история. И ее убили…»

Раздался знакомый звук – пришла электронная почта.

Инга подобралась. Она знала, КТО ЭТО.

Так и есть. Она не ошиблась. Жиzel!

Привет, Инга! Ты еще жива? Уже трясешься от страха? Маленькая и жалкая балеринка, у которой нет даже настоящего таланта. Ты живешь под прикрытием имени своего отца! Без него ты – ничто! Ты виновата во всем. Виновата в смерти своей сестры. Хочешь увидеть ее последнюю фотографию? Хочешь?

СКОРО НА ЕЕ МЕСТЕ БУДЕШЬ ТЫ!

Трясущимися руками Инга щелкнула курсором по присланному файлу.

Вскочила и опрокинула стул.

Лена лежит на асфальте с неестественно вывернутой шеей. Темно. Очертания тела видны едва-едва. Но это она, Лена. Мертвая.

Инга прижала руки к горлу – она задыхалась. Ей было трудно дышать. Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Но это не помогло.

Тогда побежала в туалет, и там ее вырвало.

Балерина чувствовала себя как зверь в западне.

Инга машинально подбежала к входной двери и проверила, заперт замок или нет.

Что-то надо было делать! Срочно! Но что?

Вдруг вспомнила о визитке, которую ей оставила женщина-следователь. Куда же она ее подевала?

Инга посмотрела на тумбочке в коридоре. Нет. Стоп, стоп! Ей нужно собраться с мыслями и вспомнить, куда она положила ту карточку.

Постояв посередине комнаты несколько минут, вспомнила: положила ее в кармашек сумки, которая в то время висела в коридоре.

Актриса кинулась в коридор.

Визитка лежала в сумке.

Дрожащими руками Инга набрала номер.

– Алло! Алло!

– Да. Я вас слушаю.

– Это Инга Мартинсоне.

– Что случилось, Инга?

От звука спокойного голоса следователя балерина чуть не разрыдалась.

– Я… у меня… мне пришло еще одно письмо.

– Что в нем?

– В нем… – Инга замолчала. А потом с трудом выдавила: – В нем фотография убитой Лены. И приписка: «Скоро на ее месте будешь ты!»

– Мне приехать к вам?

– Нет. Не надо. Я справлюсь!

– Постарайтесь не паниковать. Выпейте успокоительное. Вы проверили входную дверь?

– Да.

– Вы не могли бы переслать мне письмо с фотографией? Запишите мой электронный адрес.

– Да. Конечно. Минутку.

Инга схватила карандаш и записную книжку.

– Я записываю.

Потом она спросила:

– А что мне… делать?