Русско-литовская знать XV–XVII вв. Источниковедение. Генеалогия. Геральдика

Наиболее ярко проявились новые традиции создания родословных легенд в росписи Бестужевых-Рюминых, которые назвали своим родоначальником Габрелуса Беста, приехавшего в XIV в. из Англии на службу в Литву, а затем в Москву. Эти данные еще в XVII в. были подтверждены герольдмейстерами Лондона. К родословию были приложены русские грамоты XV в. Роспись и грамоты Бестужевых всегда привлекали внимание историков.

Авторы провели подробный разбор поданной вместе с росписью грамоты 1469 г., где Якову Гавриловичу Рюме Бестужеву великий князь Иван Василь-евич дает в кормление город Серпейск «за многие службы ево и за выезд отца ево Гаврила Беста»[467].

Еще Д. Ф. Кобеко усомнился в подлинности грамоты, по которой боярин Яков Гаврилович Бестужев получает от Ивана III в кормление город Серпейск, в то время не входивший в состав Русского государства. А. А. Зимин полагал, что при составлении поддельной грамоты был использован факт, когда в 1556 г. Якову Гневашеву Бестужеву был дан город Серебож. Подделали Бестужевы, как доказал А. А. Зимин, и местническую грамоту 1509 г., где упоминается окольничий Матвей Яковлевич Бестужев[468]. К сожалению, все исследователи пользовались не подлинным текстом из дела Бестужевых, а реконструкцией, сделанной еще А. В. Толстым и опубликованной А. И. Юшковым и И. А. Голубцовым[469]. Не вдаваясь в специальный анализ грамоты, который до сих пор не проведен, отметим, что она сохранилась в деле XVII в. в двух черновых вариантах, имеющих некоторые отличия в тексте. Оба текста жалованной грамоты составлены в 3-м лице. Начало одного: «В 6977-м (1469) году князь великии Иван Васильевич всеа России пожаловал»; начало другого: «В 6977-м году августа в 8 день великий князь Иван Васильевич всеа России пожаловал…»[470]. Во втором варианте подпись великого князя сделана в первом лице: «А дал яз, князь великий Иван Васильевич ему сию грамоту лета 6977-го году августа в 8 день».

Никто из исследователей не сомневался в подделке этой грамоты, но если Д. Ф. Кобеко считает, что легенда о выезде также придумана в конце XVII в., то А. А. Зимин полагает, что приезд Гаврила Беста в 1403 г. в Москву мог иметь место.

Первая роспись Бестужевых, поданная в 1686 г., и связанные с ней документы не сохранились. Сейчас существует дело 1699 г., где на основании росписи 1686 г. и полученной из Лондона справки Бестужевы просят разрешить им писаться Бестужевыми-Рюмиными, чтобы выделиться среди своих однофамильцев.

В росписи, поданной Бестужевыми, выезд их предка датирован 1403 г., грамота, данная его сыну – 1469 г., а деятельность внука Гавриила Беста – Матвея Яковлевича упомянута под 1476–1509 гг. Внук Матвея Яковлевича Андрей Васильевич записан в Тысячной книге 1550 г. по Суздалю. Итак, на 150 лет в росписи упомянуто пять поколений, что само по себе не противоречит генеалогическому счету, но разрыв в 66 лет между датой выезда Гавриила и упоминанием его сына все-таки велик. Это тем более вызывает сомнения, что ни боярин Яков Рюма Бестужев, ни окольничий Матвей Яковлевич нигде в русских источниках не упоминаются[471].

В достоверности легенды Бестужевых А. А. Зимина убеждает грамота, полученная из «гербовой палаты» Лондона. В ней указано, что в Англии есть древняя дворянская фамилия Бестиоров, один из представителей которой – Габрелус Бест около 1403 г. «в странах отдаленных странствовати отошел есть и яко мним в королевство Московское»[472].

В этой справке нет указаний на точное родство Габрелуса Беста с какой-либо английской семьей и описания герба, зато настораживают дата 1403 г., совпадающая с родословной легендой Бестужевых, и упоминание о Московском королевстве, отсутствующее в других документах и не применимое к России начала XV в. В справке нет дополнительных данных к легенде, что позволяет усомниться в ее достоверности. В легенде нет упоминаний о крещении Габрелуса Беста, о его имени на Руси. Не соответствует правилам образования фамилий и форма Бестужевы. От прозвища Бест должна образоваться форма Бестовы; фамилия Бестужевы произошла от прозвища Бестуж. Предположение А. А. Зимина о том, что Бестуж могло быть осмыслением непонятного на Руси прозвища Бест, сомнительно, поскольку английское прозвище по звучанию почти совпадает с хорошо известным русским словом «бес».

В отличие от переводчиков Посольского приказа, которые подбирали новые данные о происхождении фамилий, выписывая их из польских книг, из Англии не было прислано ничего нового о происхождении Бестужевых по сравнению с тем, что записано в их родословии. Но сама идея – запросить сведения о происхождении, воспользовавшись поездкой русских послов в Англию, связана с существующей в XVII в. практикой Посольского приказа получать доказательства о дворянстве иностранцев у представителей посольств из их страны. И Бестужевы принадлежали к тем дворянским семьям России, расцвет карьеры которых падает на XVII в.