Русско-польские отношения и балтийский вопрос в конце XVI — начале XVII в.

Уже в шляхетской публицистике XVI в. был пущен в обращение тезис о том, что выход России к Балтийскому морю, установление ею непосредственных контактов с европейским рынком означали угрозу экономическому развитию Литвы и Польши, так как их товары были бы в этом случае вытеснены с рынка русскими товарами. Однако подобный тезис не находит опоры в источниках. В XVI в. серьезная экономическая конкуренция между восточноевропейскими государствами еще не существовала: состав русского и «литовского» экспорта был очень различным[8]. Кроме того, в условиях все повышавшегося спроса западноевропейских рынков на восточноевропейские товары она и не могла быть особенно острой.

Причины происшедшего конфликта лежали в другой сфере. Уже возможное улучшение условий для экономического и военно-политического развития Русского государства с его укреплением на Балтийском море вызывало серьезное беспокойство литовских феодалов. Еще больше тревожила их возможная перспектива распространения русской власти на бассейн Западной Двины. Включение в состав России этого района, так тесно связанного в своей экономической жизни с белорусскими землями Великого княжества, открывало бы для Русского государства целый ряд новых возможностей борьбы за эти территории. В условиях середины XVI в. Прибалтика стала важнейшей узловой позицией в борьбе за Украину и Белоруссию.

Литовские феодалы хорошо это поняли и начали энергичную борьбу против укрепления позиций России в Прибалтике: объявив себя юридическими правопреемниками Ливонского ордена, они выступили с притязаниями на земли, занятые русскими войсками в Эстонии. В случае успеха они рассчитывали не только ликвидировать возникшую угрозу, но и, оттеснив Россию от Балтийского моря, поставить под свой контроль ее экономические связи с Западной Европой и эксплуатировать их в своих интересах. На вступление литовских войск на территорию Эстонии Иван Грозный ответил ударом в самом уязвимом для Великого княжества направлении: в 1563 г. русские войска заняли Полоцк, перерезав торговый путь по Западной Двине. Большая война за Прибалтику началась.

Обстановка, в которой происходил новый русско-литовский конфликт, однако, существенно отличалась от той ситуации, в которой протекали русско-литовские войны рубежа XV–XVI вв., и не только благодаря тому, что главный театр военных действий переместился в Прибалтику, а прежде всего благодаря вмешательству в конфликт скандинавских государств, главным образом Швеции. В отличие от государств Восточной Европы экономические интересы скандинавских держав не были ущемлены существованием Ливонского ордена. Вмешательство шведских феодалов в происходившую борьбу стимулировалось не стремлением ликвидировать какие-то препятствия на пути развития своей страны, а планами экспансии, возникшими в связи с борьбой за политическую гегемонию в Скандинавии. Было ясно, что попытки оттеснить Данию на задний план не будут иметь успеха, пока Швеция не получит в свое распоряжение источники доходов, которые по своим размерам могли бы сравниться с теми огромными суммами, которые датская корона извлекала из зундских пошлин. Такой источник доходов шведские правящие круги рассчитывали получить в свое распоряжение, поставив под свой контроль торговые пути, ведущие из России на Запад, — цель, которая представлялась шведским политикам в данный момент наиболее реально достижимой, поскольку шведские владения в Финляндии находились в самом ближайшем соседстве с Северной Эстонией. Попытки датчан утвердиться на территории Северной Эстонии явились окончательным толчком, побудившим шведское правительство к активным действиям в Прибалтике[9].

Первоначально планы шведов ограничивались приобретением отдельных пунктов на южном побережье Финского залива (прежде всего Таллина), но затем, по мере развития русской торговли па Белом море, протекавшей за пределами прибалтийского региона, шведские внешнеполитические замыслы стали более широкими, оформившись к концу Ливонской войны в виде так называемой великой восточной программы, которая предусматривала включение в состав Шведского королевства занятых Россией земель в Прибалтике вместе с восточным побережьем Финского залива, а также Карелии и Кольского полуострова. Тем самым шведские феодалы стремились не допустить выхода России к Балтийскому побережью, Белому и Баренцеву морям, поставить все морские пути из России на Запад под контроль шведских властей.

Осуществление замыслов шведских феодалов встретило сопротивление со стороны России. Правда, в перспективе проведение в жизнь шведской внешнеполитической программы должно было привести Швецию к конфликту с Великим княжеством, которое само стремилось к установлению контроля над русской внешней торговлей, но в конкретной ситуации вмешательство Швеции в борьбу за Прибалтику явно ухудшало положение России.