Русско-турецкая война 1686–1700 годов

Переправившись через пролив, отряд двинулся на Чонгар и далее на Перекоп, надеясь застать там русскую армию и гетмана Мазепу и послав к нему 8 гонцов с реляцией о сражении на Арабатской косе. Однако они, приблизившись к перешейку, не встретили там царских отрядов, обнаружив лишь следы движения крымского войска («два великия шляхи татарския, на которых побег от Перекопи татарский как пронимался» к расположению русских войск). «А по сем, быв наши посланные под башнею Перекопскою, — писал Свечка, — и не завидя войск государских украинских… возвратились все восмь человек от Перекопи и не слыхали никакой стрельбы». Возвращаясь, посланцы натолкнулись на татарскую сторожу. Уходя от нее, они бросились в рассыпную, потеряли трех лошадей, а казак Малюта, у которого были письма к гетману, и вовсе пропал. После того как гонцы соединились с остальным войском и сообщили, что у Перекопа уже никого нет, в отряде поднялся ропот: казаки требовали отступления на р. Молочные Воды, что и было сделано. Отряд поднялся к устью Карачекрака, откуда Свечка наконец-то связался с Мазепой, выслав ему рассматриваемую здесь реляцию и жалуясь на нехватку провианта и большой падеж лошадей[859]. 1 июня люди Косагова пришли к месту расположения главной армии на р. Карачекрак «в целости». Голицын, оценив результаты экспедиции позитивно, отправил в столицу «с сеунчом» стольника Илью Андреева сына Змеева и Михаила Косагова (видимо, сын Г. И. Косагова), который «был в том походе». Мазепа послал сеунщика к великим государям отдельно[860].

О нападении на Горбатик в октябре 1689 г. в Батурине кратко поведал пленный «черный» татарин из «Горбатовского уезду». Несмотря на то что комендант крепости успел приготовить ее к обороне, в целом атака русских войск на крепость стала для населения неожиданной, ведь атаки армии Голицына ждали на перешейке: «и пришли они в недоумение, что государские войска на двое — под Перекоп и под Горбаток пришли». Пленник свидетельствовал, что «под Горбатком были бои многие и урон был на обе ж стороны, потому что в том городке были присланы ис Кафы прибылые турские янычане и воинских людей была знатная часть»[861]. Окрестности крепости от набега пострадали мало («а уезду Горбатковскому разорение было малое, потому что тот уезд стал за Перекопью»).

После завершения второго Крымского похода думному дворянину и генерал-поручику Г.И. Косагову было объявлено царское милостивое слово: «да по ево ж ближняго боярина и оберегателя и дворового воеводы посылке, ты, думной дворянин и воевода, с ратными людми под турским городком Арбатком чинил промысл и под тем городком с неприятелскими людми бились и многих неприятелских людей побили и в полон поимали, а иных в город вогнали и в море потопили, а сам ты с ратными людми возвратились во всякой целости»[862].

В своих отписках Голицын не раскрывает цели рейда отряда Косагова на Арабатскую крепость. Принимая во внимание, что начало похода состоялось еще до появления русской армии у Перекопа, следует предположить, что экспедиция Косагова носила характер отвлекающего удара, который планировалось нанести примерно в одно время с решающими боями главной армии против основных сил крымской орды. Голицын рассчитывал, что Косагову удастся прорваться в Крым через Арабатскую косу, оттянув часть сил хана Селим-Гирея с главного перекопского театра военных действий и вызвав панику у населения полуострова. Однако турецко-татарская сторона учла такую возможность, ведя разведку и своевременно усилив гарнизон Арабата. В результате застать врасплох крепость не удалось, а после упорных боев 17–18 мая, происходивших практически одновременно с боями в Зеленой и Черной долинах, которые вела основная армия, силы Косагова и вовсе отступили. Неприятель сумел организовать преследование, не дав нападавшим разорить окрестные территории. Все это показало готовность Крыма к обороне и подчеркивало высокий боевой дух противника, не собиравшегося пропускать русскую армию на территорию полуострова без боя.

Потери русской армии во втором походе

В одной из отписок, отправленных в Москву после начала отступления, Голицын подвел итог потерям, составившим более 1 тыс. раненых, 203 убитых, 41 пленного, 23 без вести пропавших (см. таблицу 4.12 на с. 240)[863].

Таблица 4.12. Сводные потери русской армии во втором Крымском походе