Русско-турецкая война 1686–1700 годов

Ответ на поставленные вопросы, последовавший через три дня, представлял собой образец дипломатической эквилибристики. Во-первых, оказалось, что цесарь «по се число миру не искал» (участие в мирных «консультациях», видимо, не учитывалось) и не имел «к тому исканию… никакие причины». Во-вторых, в основу «предложенного миру» предполагалось поставить старое «обыкновение» — «како владеете» (uti possidetis), то есть обладание всеми захваченными на момент соглашения территориями. Такой принцип использовался как предками цесаря, так и султанами. Австрийцы не сомневались, что остальные союзники примут данное условие без возражений. В-третьих, цесарскому правительству при посредничестве английского короля, которое было согласовано еще до подписания Венского соглашения 29 февраля 1697 г., удалось получить предложения османской стороны, которые они еще в апреле 1698 г. разослали союзникам. Если же московский царь никакой информации не получал, то Вена готова предоставить всю дипломатическую переписку в настоящее время[2306].

Неизбежность скорого выхода европейских союзников из войны с Османской империей стала очевидной для Петра I. Оставалось два пути: продолжать войну в одиночку или добиваться своих целей на совместных мирных переговорах с Портой. Так и не сделав окончательный выбор, царь решил оставить российского представителя для участия в предстоящем конгрессе.

В сложившихся условиях Петр I наладил взаимодействие с королем Речи Посполитой — последним союзником по борьбе с Турцией и Крымом. На личные переговоры прибыл генерал-майор Георг-Карл фон Карлович, собственный представитель Августа II. В беседах с агентом короля удалось выработать единый подход к ситуации и договориться о координации действий на будущей конференции. Кроме того, в результате встреч с цесарскими сановниками от австрийцев удалось добиться обещания поддержать требование Москвы о получении Керченской крепости.

России, впервые в ее истории, предстояло участвовать в совместном с партнерами по коалиции международном форуме. В связи с этим перед московским правителем стояла сложная задача — обеспечить соблюдение интересов страны при заключении мира. Она была возложена на одного из руководителей Великого посольства — думного дьяка Прокофия Богдановича Возницына. Для повышения статуса ему присвоили ранее не существовавший чин — «думный советник». Выбор нельзя не признать удачным. Возницын был опытным дипломатом. В качестве гонца еще в 1668 г. он посетил Вену и Венецию[2307], в 1671–1676 гг. несколько раз ездил в Польшу, а в 1688–1689 гг. находился там же в качестве постоянного представителя[2308]. Кроме того, в 1681–1682 гг. дьяк после смерти посла И. И. Чирикова возглавил посольство в Константинополь, получившее подтвердительную грамоту султана на подписанный в Крыму мирный договор[2309]. В 1684 г. П. Б. Возницын участвовал в Москве во встречах с австрийскими послами С. Блюмбергом и И. Жировским, в 1686 г. был задействован в подготовке подписания Вечного мира[2310]. Таким образом, русский посол не просто хорошо разбирался в дипломатической ситуации вокруг войны с Оттоманской Портой, но и лично знал многих организаторов и участников переговоров.

Карловицкий конгресс

Карловицкий (Карловацкий) конгресс 1698–1699 гг. является одним из важнейших событий в истории отечественной дипломатии. Россия впервые участвовала в качестве полноправной стороны в международном конгрессе, итоги которого вошли составным элементом в так называемую Вестфальскую систему. Переговоры проходили в 1698–1699 гг. в местечке Карловицы (совр. Сремски-Карловци) между странами Священной лиги (Священная Римская империя, Венеция, Речь Посполитая, Россия) и Османской империей. Интересы нашей страны, как указано выше, представлял думный советник П. Б. Возницын, командированный на конгресс из состава Великого посольства 1697–1698 гг. после отъезда основной части миссии из Вены в Москву. В результате продолжительных и сложных переговоров все страны лиги, кроме России, заключили с турками мирные соглашения на длительный срок. Возницыну удалось добиться лишь двухгодичного перемирия, во время которого Петр I окончательно определился с новым направлением отечественной внешней политики.

Подготовка Карловицкого конгресса

Накануне отъезда из Вены Петр I лично проинструктировал П. Б. Возницына. К сожалению, эти инструкции не были зафиксированы в письменном виде. Их можно восстановить по грамотам и последующей переписке. От дипломата требовалось вести переговоры «купно с… цесарского величества и иных союзных наших с послы, с теми турскими послы на съезде», а при благоприятном ходе переговоров он получил полномочия заключить мир[2311]. По словам Возницына, вступать в переговоры с турками можно было лишь после выработки совместных условий союзников: «…о тех турских мирных делех иметь согласие и сношение»[2312].