Русское экономическое чудо: что пошло не так?

Только после того как построен фундамент – ну, или, скажу мягче, сделаны решительные шаги по его созданию, которые не оставляют сомнений в отношении самого проекта, – можно вести дискуссию по вопросам непосредственно экономической политики. И предлагать разделить “Газпром” на добывающую компанию (или две?) и газотранспортную, что давно уже сделано в нефтяной отрасли и ничего, кроме плюсов, ей не принесло. И предлагать приватизировать “Роснефть”. Или, напротив, превратить ее в российский аналог норвежского “Статойла”, которому будут априори отданы лицензии на все нефте- и газовые месторождения, но который будет обязан, во-первых, привлекать партнеров во все свои проекты, отдавая им, в среднем, не менее половины акционерной доли в обмен на инвестиции в совместный проект, и во-вторых, отдавать все свои доходы не в не прозрачную кормушку Кремля под названием “Роснефтегаз”, а в Фонд национального благосостояния или в Пенсионный фонд.

Только после этого имеет смысл обсуждать вопрос о том, стоит ли поддерживать выдвижение Алексея Кудрина (со всеми им наработанными в рамках КГИ инициативами) на пост премьер-министра, и насколько эффективнее окажется он, чем действующий премьер. После. А не до. Потому что если Кудрина, как он этого сам страстно желает, назначат премьер-министром сегодня, то построить очень красивый дом при полном отсутствии фундамента ему не удастся. Вернее, удастся, если он сможет преодолеть закон всемирного тяготения. Но этого, как и найти философский камень, не удалось еще никому. Так стоит ли тратить силы на поиск того, чего не существует? На поиск потерянного пятака под фонарем? Вернее, стоит ли делать вид, что можно найти другой ответ, а не тот, который и так хорошо известен всем? Но слышать который Кремлю не хочется?

Первый год очередного срока: итоги 2019

Первый год очередного президентского срока Владимира Путина не принес никаких неожиданностей: экономика вяло росла, даже остановившись в третьем квартале, но компенсировав эту остановку “героическим рывком” в четвертом квартале, когда Росстат сначала пересмотрел в сторону повышения данные по строительству, обнаружив бурный рост инвестиций, а потом еще больше удивил всех, включая кураторов из Минэкономразвития, подняв первую оценку ВВП за 2018 г. до нереалистичных, по мнению большинства экспертов, 2,3 %; тренд снижения доходов населения переломить не удалось, они снова упали на 0,2 %, хотя в начале года, казалось, бюджет сделал все от него зависящее, резко увеличив выплаты бюджетникам.

Как и в предыдущий год, существенную поддержку оказали внешнеэкономические условия: цена нефти большую часть года росла, и среднегодовая цена ($ 70,01 / баррель) оказалась на 32 % выше, чем годом ранее[59]; отмена ограничений на добычу нефти в рамках ОПЕК в удобное для российских нефтяников время позволила им быстро нарастить добычу и экспорт во второй половине года; снижение добычи газа в Северном море привело к росту европейского спроса на российский газ; мировой спрос на уголь продолжал расти, что не только привело к росту его экспорта из России на 11 %,[60] но и оказало существенную поддержку железнодорожному транспорту; пусть не рекордный, но хороший урожай зерновых позволил удержать на высоком уровне их экспорт; проведение ЧМ-2018 подхлестнуло спрос на пассажирские перевозки и оживило местный бизнес в полутора десятках крупных российских городов.

Важнейшим фактором влияния на российскую экономику в последние пять лет стала внешняя политика России и введенный в ответ на это режим западных санкций. Две волны усиления санкционного давления – в апреле и августе 2018 года – привели к снижению курса рубля примерно на 10 %, что привело к удорожанию импорта и к снижению спроса экономики на импортные товары. С учетом зависимости потребительского рынка и рынка инвестиционного оборудования от внешних поставок, безусловно, вызванная санкциями девальвация рубля сыграла свою негативную роль в торможении инвестиционной активности и “съела” начавшийся в первом полугодии рост реальных доходов населения.

Хотя Кремль стал уже публично признавать негативное влияние западных санкций на российскую экономику, никакого смягчения российской внешней политики в интересах экономики не случилось; более того, можно говорить о том, что градус напряженности в российско-американских отношениях постепенно нарастал.

В целом, если оценивать прошедший год исключительно количественно, то он мало чем отличается от года предыдущего, чего нельзя сказать об экономической политике российских властей.