Читаем Русское общество и наука при Петре Великом полностью

Всего сильнее и ярче сознание пользы и значения науки сказывается в проявляемом русскими людьми стремлении перенести западноевропейские науки в Россию и создать здесь такие же научные учреждения, с какими русские наблюдатели знакомились тогда за границей. Виденное на Западе возбуждало интерес, который не замыкался только в пассивном внимании, а порождал активное стремление приобщиться к знанию, принять деятельное участие в его достижении наряду с культурными народами. Стремление к распространению грамотности и к учреждению школ издавна было заметно в русском народе, оно всегда было ему присуще, начиная со времени Ярослава Мудрого, заводившего школы и распространявшего грамотность. Вопрос этот подымался при Грозном и при Борисе Годунове, замышлявшем основать университет в Москве и посылавшем молодых людей за границу. Наконец, в 1685 году в Москве учреждена была и первая высшая школа, по проекту – род университета, в действительности богословско-философское училищу – Славяно-греко-латинская академия братьев Лихудов. Вспоминая деятелей просвещения и людей, обнаруживавших стремление к науке в эпоху Петра, следует отметить также ту особую струю гуманитарного просвещения, которая шла в русское общество с юго-запада из Киевской академии и которая стала особенно сильно давать себя знать после присоединения Киева к Московскому государству по Андрусовскому перемирию 1667 года. При Петре целый ряд архиерейских кафедр был занят воспитанниками Киевской академии, широко образованными по своему времени людьми, которые помимо своих непосредственных церковных обязанностей, развивали самую разнообразную деятельность, были основателями училищ, публицистами-проповедниками и политическими писателями, переводчиками западноевропейской литературы и ревностными распространителями просвещения. Таковы: Дмитрий Ростовский, Феофан Прокопович, Стефан Яворский, Гавриил Бужинский, Феофилакт Лопатинский. При всей схоластичности пройденной ими школы, эти воспитанники Киевской академии несли с собою в русское общество знание классических языков, идеи современной им западноевропейской философии и знакомили это общество с западноевропейскими мыслителями и писателями, между прочим, переводя их произведения на русский язык. Так, Гавриил Бужинский по поручению Петра переводил «Эразмовы дружеские разговоры» (Colloquia familiaria), «Введение в историю европейскую через Самуила Пуффендорфа на немецком языке сложенное» (СПб., 1718), того же Пуффендорфа «О должностях человека и гражданина по закону естественному» (СПб., 1724) и др. К этим малорусским именам присоединим и великоросса Иова Новгородского, основателя школ в Новгороде и Новгородской епархии, давшего у себя приют удаленным из Москвы ученым грекам братьям Лихудам, поставившим новгородскую школу Иова на уровень высшего учебного заведения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука