Русское счастье

«Что так резко повлияло на ее поведение? Не верит в искренность? Много вас скучающих болящих с дешевыми комплиментами. Не зарыться бы в себе…» А мысли исподволь вгрызались в собственные ощущения, сердце начало разбухать, отзываясь в груди участившимися отрывистыми толчками.

«А в коридоре я о нем-то позабыл», – промелькнуло в голове.

Больное воображение завело далеко, в область подшитой почки. Захотел бы зафиксировать сознание позже: в каком из успокоительных противодействий забылся, не смог бы. Системы не получалось – оставался порочный круг, где мысли громоздились, спотыкаясь о новые искусственные преграды.

Утром, в свете наступающего дня, издевательски коря за вечерние мысли, лежа еще с закрытыми глазами, начал подбрасывать в тлеющий костер пугающие вчера картины, но кроме усмешки, огня они не прибавили.

Ветер стих – над перевалом занималась заря. Под окном ветви корявого дуба копошились живой серой массой воробьев. На ощетинившихся в бирюзовое небо старых тополях рассредоточилось воронье. Все живое приготовилось к испытаниям нового дня. Даже постель Саркисова, заправленная кирпичиком, вписывалась в многообещающий фон наступающего обновления.

Глава 8

Прошедшая ночь не оказалась тяжелее других – удалось забыться на пару часов. Но вечерний разговор с ним остановился в сознании.

«Кажется, он догадался?..»

Утром молча, без объяснений, положила на стол «старшей» заявление об увольнении, а в конце выделила припиской: «Решение окончательное, пересмотру не подлежит».

Вопреки сложившемуся правилу, на автобус не спешила. Нежданно-негаданно, манной небесной, в этот день открылось февральское оконце – первое яркое напоминание о весне. Мимо спящих здравниц спустилась к безлюдному еще бульвару и неспешным шагом двинулась к дому. Под стать отдыхающей природе Матильда неожиданно для себя поймала расслабление. Лениво перебирая ногами, она желала в этот миг немногого:

«Пусть пустынная дорога в почетном эскорте сосен не заканчивается никогда. Не у нее одной подпорчены обстоятельства».

Пойманная на пустом месте гармония стала таким приятным исключением. Как и всякий другой, получивший свалившуюся подарком с неба порцию блаженства, она пыталась задержать ее, сохранить в клетках тела, разбавить ими прошлую неприятность.

Так устроено наше сознание: чтобы оценить взлет, надо непременно упасть. Борьба и контрасты могут привести к удовлетворению. Эта аксиома родилась вместе с человечеством.

Она жила как все: радовалась и тужила, ждала и надеялась, как многие миллионы ее сверстниц, пока искусственно созданные Всесильным и Бездарным трудности не завели ее в сложный жизненный лабиринт.

«Хочется творить и удовлетворяться, мечтать и достигать, получать радость и щедро раздавать ее. Может быть, когда-нибудь желаемое превратится в явь?» – парила Мотька на крыльях сиюминутного удовлетворения.

Она глубоко вдыхала бодрящий воздух просыпающейся природы, не ведая о приближающемся новом, неизведанном рубеже своей жизни.

Глава 9

Мотька вошла в одну из улиц, образованную бесконечными рядами палаток. Пахло съестным, одуряюще пахло черным кофе. На сквознячке флагами расцвечивания полоскались атрибуты женской принадлежности, привлекая разнообразием и совершенством форм. Слышался игривый смех.

Здесь не только работали, зарабатывали хлеб насущный, но и жили, становясь популяцией новоиспеченного класса, поражая язвами капитализма настоящее бывшей страны победившего социализма. Рабоче-крестьянская суть в густом смешении с интеллигентским сосуществовала здесь на равных, начиная равноценным для всех нулевым стартом.

В одной из улочек «городка», пугающей масштабами, ей предстоит научиться убеждать, используя многолетний опыт сострадания. Говорят, у бывших медсестер это получается особенно хорошо. Придется выживать в условиях сложившегося нового общественно-политического климата. Расчувствовавшись, лавируя среди шатких манекенов, Мотька в тесноте привалилась на один из них и едва не упала.

– Зенками глядеть нужно! – пыхнула ей в лицо перегаром суррогатной пирожковой начинки краснощекая напористая тетка, с нескрываемым раздражением водружая на прежнее место накренившийся манекен.

– Хо, хо, Матильда, приветик, каким ветром?! – выскочила на нее из глубины палатки подруга по медучилищу Жанка.