Русское счастье

В сравнении с сестрой, Галина в действительности оказалась предприимчивее. Более чем сомнительное прошлое через разнообразие житейских познаний сделало Галину лидером: в принятии решений по развитию, в контактах с администрациями закрепило за ней роль старшей в их новообразовании. Галина плавно, без собраний и протоколов стала маленьким руководителем небольшого фермерского хозяйства. Большую часть заработанных в Греции средств Галина отдала в общину. Приобрели двух дойных коров, тракторок-универсал, построили хранилища – на очереди стоял холодильник для хранения продукции. Галина не боялась работы, она больше всего боялась прихода зимы. Длинными вечерами она слышала на половине сестры смех.

С Надюшей случилось чудо – коварная болезнь, похоже, не отступила, она ушла бесследно. В округе ее перестали шарахаться, стали забывать о недуге. И, если бы не окрестные ходоки, прознавшие о ее чудо-исцелении, где такой же умственный «микроб» поразил несчастных, о нем можно было и забыть совсем. Прошлое психологическое воздействие, даже при ее, Надюшиной, неприхотливости, очень глубоко, но продолжало сидеть. О прошлой болезни напоминал и пыльный скверик у дороги, откуда случалось возвращаться с покупками. Подержанный, но бодрый грузовичок «Тойота» берегли для вывоза рыночной продукции. В хозяйстве недоставало легковушки. И пока старым способом, по очереди с Галиной, Надюша ездила на рынок за недостающей мелочевкой. Стоя в ожидании попутки, она вспоминала и представляла Тристана нынешнего: «Добрым оказался парнишка». После его отъезда она долго искала объяснения его действиям и нашла единственное подходящее значение – альтруизм. Где он сейчас, чего достиг? Имя редкое, а в ее жизни встретилось дважды, нет, трижды: первый раз – в упоминании о средневековом романе, во второй – встретился ей лично, и в третий – в рассказе сестры.

Глава 9

– Окончив университет, я осталась в областном центре, – прищурившись, вспоминала Ирочка. – Дали мне классное руководство в школе и «часы» уходящей на пенсию учительницы. Почти одновременно со мной назначили нового директора из столицы. Оба новенькие – у нас с первого дня возникла симпатия друг к другу. Вскоре я ощутила повышенное внимание к себе. После его предложения стали мы с ним встречаться, в короткое время и вовсе – жить вместе. Тут-то я и разглядела тот болезненный изъян, что заставил, наверное, перебраться из столицы в провинцию. Пил он по вечерам регулярно, сразу была одна попытка и меня приобщить, дальше – все чаще. Характерно: никогда не напивался до чертиков. Такое состояние называют «подшофе». Чтобы дрался? Нет! Напротив, становился искрометным, разговорчивым, изощренно учтивым. Я все пыталась выяснить причину: думающий, интеллигентный человек, что он ищет в алкоголе? Было ли это причиной или следствием, не знаю и по сей день.

Тристан тронул ее руку:

– Вам…тебе тяжело вспоминать об этом. Ты хочешь очиститься от прошлого – так часто поступают. Так, не надо! В моем восприятии ты останешься той, которую я воспринял с первого взгляда. Грешным делом, пописываю и немного психолог – увлечение обязывает. Ты лучше, и не вписываешься в стереотип заведения. Заинтригован, не скрою.

– Расскажу, уж…

Тристан, не стесняясь, смотрел на ее губы, подарившие сладость поцелуя, готовые сейчас раскрыться созревшим бутоном розы. В нем с годами не только не ушла тяга к неброскому, не лежащему на поверхности прекрасному – она удвоилась, превратившись в симбиоз ощущений.

…– Возвращаясь, как всегда, домой, зашла в ближайший магазин, – продолжала Ирочка. – Нагрузившись покупками, да еще со своей объемной сумкой с тетрадками, я подходила к нашему дому. На углу меня ожидал он, больше, чем обычно, выпивший. Вел себя странно: перегородил мне дорогу домой.

«Нельзя туда – у меня гости», – удержал он меня.

– Представляете мое состояние?

В волнении Ирочка перешла снова на «вы». Тристан попытался остановить ее:

– Зачем ворошить неприятное?

– Нет, нет, не останавливайте. Хочу для вас быть прозрачной. Заночевала у коллеги, живущей неподалеку. Следующий день был воскресным, он запомнился мне удивительно солнечным. Такой день не создан для трагедий, и я восприняла его небесным озарением. Не приучили меня с детства к грубому противодействию. Пришла по острой надобности – взять методический материал для работы. Села на лавочку во дворе и стала ждать. Я увидела его, выходящим из подъезда в сопровождении холеной экстравагантной женщиной с маленьким ребенком на руках – двоих детей постарше, он сам держал за руки. Они ушли гулять, а я в квартиру: собрала вещи, и через месяц работала официанткой в своем родном городе. Найти работу по специальности на месте практически невозможно.

Год никаких новостей. Три месяца назад он приехал сюда, нашел меня – в дом, конечно, я его не пустила. И слушать объяснений не пожелала тогда, не хочу и сейчас. Страсти, где страдают дети, не по мне. Остальное вы видели: приходит каждый день и напивается до беспамятства. Оплачивает исправно, не дерется. Откуда у него берутся деньги, где он обитает – не знаю.