Русское видео

— Найдем твоего парня, не переживай. Если не слишком отбежал. И тогда найдем, но не так быстро. А книжку издаст — ее же не спрячешь. Решил, говоришь, на старости лет кормиться литературой? Ну-ну, твои дела. Тебе виднее. А чем смогу — помогу. Только бы лишнее у вас там не всплыло.

— Ты, Калле, меня знаешь. Что не следует помнить — все умерло. Так, вариации на темы блатной музыки. Значит, не откажешь помочь? Деньги нужны, и вообще…

— Что вообще — это ясно. Напрасно сомневаешься. Я твоего парня помню отлично. Работает с одним из моих бродяг. Не знаю, как по части писанины, афера у него получается неплохо. Товар-то берут у меня, так что я в курсе — имею долю по-стариковски. Сегодня же и переговорим с пацаном…

— Ну, вот: и двух часов не прошло… Вижу, вижу, что не Андрей. Знакомься, Филя, — Нугзар. Взял твоего литератора в работу, а тот в благодарность и завеялся. Пока ты тут прохлаждаешься, я кое-что выяснил. Хреново выходит, между прочим, с книжонкой. Если верно, что говорят. Я имею в виду не рукопись, Нугзар ее читал, есть она. Только иной раз лучше не заработать, чем переусердствовать. Это в первую очередь касается тебя, Филя.

— Меня? Да мало ли кто на тюрьме мог натрепаться?

— Не возникай — наговорил и ты лишнего. Я сейчас не буду выяснять, кто да что. Надо остановить машину, иначе ты попадешь в нее первым… Ты знаешь, как я к тебе отношусь, но не все от меня зависит. Как бы самому под откос не слететь…

И Калле коротким обкусанным ногтем отчеркнул абзацы на некоторых листах…

Читалось легко, но с каждой следующей фразой предчувствие беды нарастало. Видит бог, это все андреева отсебятина. Ни сном, ни духом я такого не говорил. С ума сойти! Но оправдываться бессмысленно. Взялся за «черную» работу — держи ее, контролируй ее, чтобы не причинить вреда своим. Отвечаешь за всякую суку в деле. Вышла промашка — срочно исправляй, не дожидайся, пока другие вмешаются…

Эстонец отрывисто, не рядясь в привычную сдержанность, продолжил:

— Нугзар тебе поможет расхлебывать. Ищите парня и молитесь, чтобы он не успел глупостей натворить. Что, нельзя было со мной посоветоваться, если своего ума не хватило? Тут уже не о деньгах речь — шкуры надо спасать. Эта книжечка всех нас расплющит…

Ничего себе перспектива! Неясность положения угнетала. Воровал себе спокойно, всегда со своими честным был, нет, дернул черт лезть на чужую территорию. А Нугзар, гляди, не отчаивается: легко, посвистывая, ведет машину. Может, не понимает серьезности положения? Уж если Калле так заговорил — дела плохи. О чем это он, интересно, с Нугзаром шептался? Что за указания у Нугзара? Мог, вообще-то, и в открытую сказать, если не доверяет. Ох, не нравится мне все это! Верно сказано — воровскую масть менять — не к добру. Нечего сказать, начал я честные денежки заколачивать…

— Куда это мы приехали, если не секрет? Ты говорил, что знаешь, где искать концы? Я ведь только-только освободился, все налаживать заново…

— Да Андрея найдем, это я уверен. Тут его дядя живет — второй этаж, налево. Тот самый, журналист. Если бы не он, не было бы всей этой дурацкой затеи. Сейчас поговорим… Все равно я уже засветился — неделю назад ходил к андреевой мамаше… Говорит, на даче сынок, отдыхает. Я Калле так и сказал: ты же со своими связями можешь эту дачу за час вычислить. А он ни в какую: мне, говорит, важно, чтобы вы сами ее нашли. А чего тут важного?

Продолжая ворчать, Нугзар скрылся в подъезде. Язык без костей. У мошенников это профессиональное — недержание речи. В работе приходится трепаться не переставая, не давая клиенту и на мгновение задуматься. Но я-то не клиент… Нугзар отсутствовал долго, пришел мрачный.

— Хозяин будет часа через полтора. Соседка сказала, я ее внизу у почтового ящика перехватил. Ну что, вместе поедем к мамаше парня или разделимся?

— Чего друг за другом таскаться? Я подожду дядюшку, а ты понюхай, что там у Андрея дома. Мне с дядей полегче будет найти общий язык, как-никак возраст. Вечерком подскочу — все равно ночевать негде. Уж приюти, пока дело не сделаем. Опять же, лучше рядом держаться, мало ли что…

— Какой разговор! Живи.

— Лады. До вечера.

Ни в этот вечер, ни в следующий, ни вообще в этой жизни они больше не встречались.

Майор Стронин

Лев Аркадьевич Михелис был говорун профессиональный, что называется, записной. Из тех, что вечно путаются под ногами у людей, занятых делом. Так что похороны Андрея Грибанова, похоже, вполне могли обойтись без словоохотливого дядюшки. Вызвав его именно в это время на допрос, Стронин не испытывал никаких угрызений совести.

Пухлый румянощекий Михелис отнюдь не производил впечатление человека, раздавленного семейным горем. Чувствовалось, что равновесие он сохраняет в любых ситуациях. На жестком казенном стуле в кабинете Стронина Михелис расположился так же непринужденно, как и в собственной гостиной.

— Благодарю за проявленную бдительность, Лев Аркадьевич. И вовсе это не мелочь — человек вашего возраста, расспрашивавший об Андрее. Расскажите поподробнее.