Русуданиани

Кончив говорить, царь тотчас велел войскам снаряжаться, а для братьев приготовил коней, оружие и царские доспехи. Облачил он их в царские одежды, пригласил воссесть на престол, а сам сел рядом и давал им наставления. Всех троих женил на своих дочерях и справил свадьбу, назначив каждой подобающее приданое. А после велел он им: «Ступайте, я снарядил с вами большое войско! Если бог уготовил вам победу, мне идти с вами незачем, если нет — сообщите мне, я немедленно помогу вам». Они (деламские царевичи) поблагодарили его: «Не к лицу нам подкрадываться тайком к нашим врагам — и вас это недостойно, и нам доблести не прибавит. Раз уж вы оказали нам такую милость, пошлите человека, пусть он сообщит им, что мы живы и породнились со столь великим царем. А после выступим в поход, чтоб никто не мог сказать: «Не победа то была, а предательство!»»

Одобрили царь и его придворные эти речи. Снарядили посла к деламскому правителю: «Готовься, мы скоро прибудем!» Стали те готовиться, а государь (Наср) отправил царевичей с войсками. Когда братья приблизились к врагу, оставили они рати позади, а сами вышли вперед, полагаясь лишь на свою силу. Увидев их одних, не посчитались противники с ними и тотчас ринулись в атаку. И завязался жестокий бой. Бог даровал юношам победу, истребили они врага, завоевали свой престол, покорили все царство, одарили воинов и распустили их по домам с богатой добычей, а царю (Насру) отправили подобающие драгоценные дары, воздали ему великую хвалу и благодарность: «Не обессудь, государь, за нынешние скудные подношения, мы — рабы твои, и царство наше — прах от ног твоих». Мне прислали они ласковое благодарственное письмо: «За все мы тебя благодарим. Если бы ты не представил нас царю, ничего бы не произошло». Мне они также пожаловали дары и сказали: «Нас три брата, а ты — наш четвертый, старший брат. Приходи, погляди на дом и владения наши и научи нас, кому чем надлежит заниматься, позволь нам услужить тебе!»

Тогда я не мог пойти к ним. Отправился я позже и всех братьев нашел воцарившимися. И когда бы я ни посетил их потом, все три государя встречали меня с почетом и уважением, ласково привечали, развлекали, одаряли столь многим, что унести я всего не мог, и провожали с почестями.

И сказал самый младший брат Заал: «Братья! Наши повелители — старшие братья рассказали много мудрого и поучительного, ибо видели свою сестру во власти горькой печали и старались развеять ее тоску. Мы же сами не видели ничего дивного и примечательного, а кроме того, бог послал нам радость, и потому не остается мне ничего, кроме пустого разговора, как Болтунье и Говорунье. Русудан же что-то нам готовит, подобно дочери морского царя».

Начались тут смех и шутки. И сказали братья: «Расскажи нам, в чем дело. Что она нам готовит и что с ними приключилось?» Заал ответил: «Что я могу сказать, кроме того, что от нашей болтовни затужила Русудан, а так грустить ей больше не о чем. День ото дня должна она все больше веселиться и ликовать. Я, как вам известно, в дальних странах не бывал и ничего диковинного не видывал. Только от вас кое-что слыхал. Но поскольку теперь настала пора веселья и шуток, посмею и я, невежда, рассказать одну историю, а вы, сестрица и братья мои, не смейтесь надо мной и не судите строго».

ГЛАВА 12. ЗДЕСЬ СКАЗ О БОЛТУНЬЕ И ГОВОРУНЬЕ

Известно вам, что когда-то на стороне турецкой жили два владетеля, богатством равные государям и за добродетели всеми любимые. Меж их владениями протекала река, столь широкая и глубокая, что без лодки не перейти ее ни летом, ни зимой. Но соседи так любили друг друга, так дружили по-братски, что всегда пользовались лодкой. Так они были близки, что один без другого не снаряжался в поход и не ездил на охоту. Одного звали Усейном, другого — Омаром.

Обрушился на них гнев божий, погибли оба. У Усейна не было детей, а у Омара остался грудной младенец. Такая вражда началась между обоими семействами после их смерти, какой не бывает даже между кровными врагами. Подданные Омара видеть не могли людей Усейна, а подданные Усейна — слуг Омара. Одни на тот берег реки ступить не смели, другие — на этот. Такая неприязнь и ссоры царили меж ними, что жены Усейна и Омара тоже ввязались в раздоры. Выходили они к реке, скидывали чадру и покрывало и подолгу бранились. Столь часты были эти перебранки, что жену Усейна прозвали Болтуньей, а жену Омара — Говоруньей.

Подрос сын Омара Абубекир, стал разумным, как зрелый муж. Видя недостойное поведение своей матери, старался он остановить ее, но не мог. Она говорила, что не допустит, чтобы соперница хвалилась тем, что заставила ее замолчать. Убедившись, что с матерью ему не совладать, Абубекир, совсем юный, ушел из дому скитаться по полям — не потому, что желал стрелять дичь, а от гнева и обиды: «Может, встречу я в горах или в долине свою смерть, чтобы избавиться от такого позора и не видеть лица человеческого!»