Рута

Граф задумался ненадолго, потирая подбородок и не мигая глядя на пламя, играющее в камине. Ведьмачка сидела напряженная, как струна, осторожно поглядывая на колыбель. Трудно предугадать, как поступит этот разыгрывающий из себя добродетель, фактический правитель Гесо, узнай о том, что ему в руки попал детеныш аниота.

— Все слишком просто и много совпадений, — наконец произнес он. — К тому же волки видели светящийся знак Ложи, когда чародейка открывала портал. С другой стороны, его мог подделать любой другой более-менее способный чародей. Все же не похоже это на Йеннифэр! Гоняться за сбежавшим любовником, словно старая дева, она бы не стала.

Рута безразлично пожала плечами.

— Возможно, вы правы. Честно говоря, меня все это мало интересует, — устало ответила она. — Я хочу провести несколько лет в тишине и спокойствии, вдали от всех этих королей, чародеек, любовников и жен. Цири тоже мечтает только об этом, поэтому позвольте я дальше пойду своей дорогой, встречусь со своей подругой, и буду жить ни кому не мешая и не ввязываясь в неприятности и интриги.

— Конечно, вы можете быть совершенно свободны. Мне бы в голову не пришло, вас надолго задерживать. Хотелось кое-что выяснить, но вижу, что вы и сами мало, что понимаете во всей этой каше.

Он поднялся, хлопнул в ладоши. В дверях показался слуга.

— Сейчас проводишь госпожу в ее покои, а на рассвете велишь седлать ее коня и позови сюда Верф, — приказал ему граф.

— Она уже здесь, — ответил тот.

Почти бесшумно в зал вошла женщина с белыми короткими волосами. Поклонившись Энкелею, блеснула синими глазами в сторону Руты.

— Не откажите в любезности принять мою помощь, — граф с поклоном обратился к ведьмачке. — Пока ребенок маленький и ему требуется молоко матери, Верф будет его кормилицей и поможет вам во всем о чем бы вы не попросили. У нее недавно болезнь забрала ее младенца, поэтому она сама предложила отправить ее с вами.

Волчица подтвердила его слова легким кивком головы, при этом не опустив взгляд полный собственного достоинства.

— Благодарю вас, Энкелей, — улыбнулась Рута, пытаясь скрыть тревогу, и собираясь следовать за слугой в отведенную для нее комнату. — Спасибо за помощь. Хотелось бы, чтобы ребенок ночевал рядом со мной.

— Сейчас Верф его принесет. Отдыхайте спокойно и не о чем не беспокойтесь.

* * *

Большак и главная дорога деревни Половинки, упиралась в большой трактир, затем расходились на две дорожки поменьше, огибающие заведение, а после снова вливались в одну, образуя круговой перекресток с трактиром в центре. Дорога шла около пол стае по деревни и дальше тропою уходила в лес. По всей длине дороги, деля ее надвое, красовались пограничные столбы. Дома располагающиеся с одной стороны принадлежали Гесо с другой Мак-Тургу. Пограничные заставы разместились на большаке за сотню шагов до въезда в деревню и столько же после выезда.

В течение доброй сотни лет, этот ничтожный клочок земли являлся спорной территорией двух государств. И вот когда наконец, королям надоело лупить друг друга, а число погибших воинов в тысячи раз превысило число живущих в Половинках кметов, деревню решено было поделить надвое, разделив жителей на подданных разных государств.

Жители, конечно, абсолютно не соблюдали этих условных границ, жили своей жизнью, ходили друг к другу в гости, женились, а на столбах устраивали для детей качели, привязывали к ним коз, вешали фонари, а для поздних посетителей трактира, они частенько служили опорой. Трактир же умышленно выстроили так, чтобы он не принадлежал ни одному государству, поэтому туда часто приезжали купцы и беспошлинно менялись товарами.

Деревня быстро разрослась, многие сдавали купцам комнаты, а то и целые дома, те щедро платили за постой, за счет чего население деревни совсем не бедствовало. Такое положение дел, стало привлекать в Половинки жителей соседних деревень, но не желающие делиться солтысы двух половин, назначили огромных размеров цену за разрешение нового строительства на территории деревни.

В трактире всегда все комнаты были заняты, а трапезная полна народу. Тут и проходили все торговые сделки. Купцы сидели за столами, заставленными кружками, кувшинами, тарелками, чернильницами с перьями, образцами товаров и счетами. Торговля шла шумно и бойко, а дабы избежать скандалов и драк, в трактире держали четверых здоровенных вышибал, и если они вдруг замечали, что за каким-нибудь столом назревает конфликт, тут же без разбора и выяснений выкидывали участников на улицу. Поэтому несмотря на шум и напряженность, все старались вести себя пристойно и по возможности любезно по отношению друг к другу.