Рутина

Когда приехал Костя, мы начали писать вокальные партии и переключились на водку. Но Феликс заразил нас своей толерантностью к крепкому алкоголю – мы тоже совсем не пьянели. В тот раз мы начали активно вести социальные сети: я делал посты с черно-белыми фотками и проводил опросы среди подписчиков «вк», например, спрашивал: «Похож ли Феликс Бондарев на человека, который любит чечевицу?» Даже Михаил Енотов, который сперва относился скептически к моей идее взять Феликса продюсером, регулярно писал, спрашивал, как мы продвигаемся, и говорил, что предвкушает настоящую бомбу, а не альбом. Так оно и было.

– Бля! – смеялся Феликс. – Наверное, те, кто изобрел ядерное оружие, тоже ржали, шутили про пердеж и не пьянели от горькой?

Накануне релиз-пати должна была прилететь Даша из Волгограда. Я скинул ей демо-версию альбома «пляж», сказав, что это мой свадебный подарок. Знал, что она должна это оценить, мне казалось, никто еще не делал ничего более романтичного, чем этот аудиороман или даже аудиофильм, который мы сделали с Костей и Феликсом, – один в подарок бабе, второй в попытке вернуть, а третий просто потому, что его перло от процесса. Даша так заслушалась, что в Москве пропустила пересадку.

– Ого. Альбом меняет реальность, – сказал на это Костя.

– У меня уже никаких денег не осталось на реальность.

– А, бля. Билет же потерян?

Я предложил такой формат концерта: ставить треки в клубе «Ионотека» и параллельно выгружать в интернет. Один трек прослушали на хороших колонках, вылили, потом второй, третий и так далее. А потом уже сделать отдельно пост с альбомом. После чего исполнить старые треки. Концерт прошел отлично, потом мы напились.

– Алехин! – кричал пьяный Максим Тесли и прыгал ко мне на колени. – Альбом мне не нравится! Но я тебя трахну в жопу!

На него что-то нашло, и он норовил больно ухватить меня за яйца.

– Даша, почему ты меня не спасаешь? Ты же моя жена!

Мы вернулись в квартиру. Завтра нужно было ехать в Москву, там тоже был концерт и загс (мы подали заявление недалеко от Костиного жилья, потому что это была стабильная база уже шесть лет, тогда как я постоянно переезжал). Я немного убрался на кухне, в шутку продолжая донимать Дашу. На самом деле, я просто очень устал от ритма последних дней:

– Нужно было спасти меня от Максима! А вдруг он бы поимел меня! Почему к бабам ревнуешь, а к нему нет? – гундел я.

Костя сидел за компьютером и вдруг сказал:

– Как же вы надоели с этой семейной возней. Не поеду я с вами в тур!

Понятно, что он сказал мне в шутку, но я дико разозлился.

– Да пошел ты на хуй, ишак, хоть один бы тур организовал.

Я швырнул в него телефоном. Моргнуть не успел, как Костя вскочил со стула и хлопнул мне в челюсть. Я рванул на него, Даша визжала, замерла где-то в сторонке, боясь разнимать нас. Мы катались по коридору, пока Костя не поймал меня в захват и не сжал шею на болевом приеме. Я пытался дать ему по роже, кидал кулак куда-то себе за голову и, кажется, чаще попадал себе же в затылок.

– Эй, але, вы что делаете! Хватит! – кричала Даша.

– Сейчас он успокоится, – говорил Костя.

– Дайте мне этого жирного, – орал я, хотя тут не было жирных. – Я из него дух вышибу!

Силы меня оставили, я лежал на полу. Костя ушел на кухню. Даша побоялась меня трогать. Я с трудом поднялся, вышел на балкон через комнату и увидел там сигареты, оставшиеся от Феликса. Закурил. Это был длинный балкон, на него можно было вылезти из окна кухни. Я услышал кряхтение Кости, он выбрался оттуда – с самокруткой в зубах.

– Извини, – сказал он мне и протянул руку.

– Ладно, – ответил я.

Ничего не понимал. Но ему повезло, что я не умел драться. Почему-то мне хотелось его убить всего минуту или две назад. А где там Даша? Я оглянулся в квартиру. Кажется, она так и стояла в коридоре, поднеся руки к лицу.

«С тобой бывает тяжело», – не раз скажет мне Даша.

Наш гостевой домик находился на Французском бульваре, прямо у спуска к морю. Я бросил рюкзак, поцеловал Дашу и побежал вниз по склону. Первые числа сентября – вода была отличной температуры, я выпрыгнул из шорт и футболки и занырнул. Поплыл с открытыми глазами под водой. Чисто, свежо, хорошо. Отплыл метров на сто от берега, побарахтался на спине, глядя в небо, поплыл обратно. Костя плохой пловец, он бултыхался недалеко от берега. Даша нерешительно мочила ноги, она настороженно и пугливо относится к морю. Артем Нахуй – наш украинский организатор, бородатый здоровяк, страстный любитель мясных блюд – стоял, руки в бока, с сумкой-бананкой поперек груди. Он будто приглядывал за нами, мной и Костей, как за своими сыновьями.

Я сел на мелкие камни и наблюдал за дедом, который купался с несколькими ребятишками лет по одиннадцать. Они выстраивались в ряд, и один из пацанов проплывал между ног у остальных.

– Давайте: двойная пещера, – говорил дед. – А теперь – тройная пещера. Плыви, Вадик.

Артем Нахуй сказал:

– Жека, посторожишь мои вещи? Чувствую, надо лупануть через тройную пещеру, нахуй.

– О, дай-ка сначала я, а то ты всю пещеру разворотишь, крепыш!

– Мясной крепыш, – поправил меня Артем Нахуй.

– Говноедский трупоедский, да.