Рутинер

— Да, Ренегат! — присоединился к магистру-расследующему Франсуа де Риш. — Тебе наскучило наше общество или ты передумал ехать в Ренмель?

— Ни то ни другое, сеньоры, — уверил я коллег, глянул в небо и поморщился. — Предлагаю продолжить этот разговор за бутылкой вина.

Против такого никто возражать не стал, мы зашли в гостиницу, первый этаж которой занимала просторная обеденная зала, и заняли один из столов у входа. Микаэль к этому времени уже успел перекинуться парой слов с содержателем и подошел к нам с двумя запотевшими кувшинами.

— Белое сухое, — объявил он. — Лучшее, что есть в этой дыре.

За время совместного путешествия магистры успели убедиться, что мнению Микаэля о вине стоит доверять безоговорочно, поэтому сразу расселись по лавкам, лишь велели хозяину не терять время и скорее накрывать на стол. Мы выпили, и коллеги вновь уставились на меня.

— Так какие причины подвигли тебя покинуть нас, Филипп? — потребовал объяснений Рыбак, но сразу отвлекся и помахал рукой вошедшей в гостиницу Сурьме: — Присоединяйтесь к нам, магистр!

Сеньора чиниться не стала, и Микаэлю пришлось передать ей свою кружку, а самому сходить за новой.

— Причин две, — пояснил я свое решение задержаться в Вакенхальде. — Главная заключается в том, что мой слуга Уве Толен отправляется на учебу в Кальворт, в Ренмель он со мной не едет. Так что хочу провести с ним остаток дня и проводить в дорогу.

— В Кальворт?! — изумился Рыбак. — Но ты же просил взять его в мою команду!

Я только руками развел:

— Уве приглянулся Адалинде, она решила оплатить его дальнейшее обучение и получение степени лиценциата тайных искусств.

Франсуа присвистнул.

— А парень-то не промах! — Он снял шляпу с пышной копны пшеничного цвета волос, кинул ее на край стола и усмехнулся. — Далеко пойдет.

— Не дальше койки Адалинды, — ворчливо заметил Рыбак, покосился на Сурьму и не слишком искренне принес извинения за высказанную скабрезность.

— Дело точно не в этом! — возразил Блондин. — Иначе маркиза не отпустила бы его в Кальворт!

Маэстро Салазар насмешливо встопорщил усы, но промолчал, и магистры принялись препарировать моего слугу и разбирать мотивы Адалинды. К прежней теме разговора их вернула Сурьма.

— А вторая причина, Филипп? — спросила она. — Вы сказали, их две!

— Кафедральный собор Вакенхальде, — пояснил я и приложился к вновь наполненной кружке.

Мориц Прантл пригладил жидкие волосы и спросил:

— А чем так важен собор?

Франсуа и Микаэль поддержали магистра-расследующего недоуменными взглядами, а вот набеленное лицо Сурьмы расколола трещина-улыбка.

— Мощи святого Рафаэля, — пояснила она коллегам. — В кафедральном соборе этого славного города хранятся мощи святого Рафаэля, ученика Пророка. Одного из дюжины.

— Нам прекрасно известно, кто это такой, — с недовольным видом проворчал Мориц Прантл. — Просто не думал, что Ренегат настолько религиозен.

— О! Филипп такой! — рассмеялся маэстро Салазар и продекламировал:

Четки на запястье, молитва на устах,
Одним своим лишь видом врагам внушает страх!

Сурьма неожиданно тоненько хихикнула, да и Блондин не удержался от улыбки, а вот Рыбак сделал вид, будто ничего не услышал.

— Я бы и сам прикоснулся к мощам, — вздохнул он, — но у нас нет на это времени. Пообедаем и поедем. Время дорого.

Нам как раз принесли горячее, и я спросил:

— Какой дорогой направитесь в Ренмель? Будете заезжать в Миену?

— Нет, — решительно заявил Франсуа де Риш. — Вывернем на Староимперский тракт дальше.

— В самом деле?

— Лорания сцепилась с Острихом за выход к морю, — пояснил Мориц Прантл. — Кампания идет ни шатко ни валко, да еще светлейший государь потребовал незамедлительно остановить кровопролитие, но все очень… — он повертел пальцами в воздухе, — зыбко. Слишком много наемников и прочей швали. Лучше поберечься.

— Потеряем немного времени, зато не влипнем в ненужные неприятности, — заключил Блондин.

Я был с таким подходом всецело согласен. Мы еще немного посидели и обсудили политическую обстановку, после мои коллеги раскланялись и отправились в путь, а к нам за стол перебрались Уве и Марта.

— Магистр, — смущенно потупился школяр, — не стоило менять из-за меня своих планов.

Микаэль расхохотался в голос.

— Святая простота! — объявил он и грохнул о стол кружкой.

Уве зло глянул на бретера и процедил:

— Не с тобой разговариваю!

— Деревенские мальчики меряются длиной пиписек, — ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла Марта. — И знаете, вы от них ничем не отличаетесь!

— Было бы странно, если б отличались, — хмыкнул маэстро Салазар. — У нас в штанах все то же самое, только длиннее и толще.

Уве перегнулся через стол и сказал:

— Магистр, вы еще можете догнать коллег. Да мне и самому пора отправляться в дорогу.

— К слову о Кальворте, Уве, — улыбнулся я. — А что ты там собираешься делать?

Школяр изумленно захлопал глазами, затем наконец справился с удивлением и выдавил из себя:

— Учиться конечно же!

— Что ты там собираешься делать летом? — уточнил я свой вопрос.