Рутинер

В университет мы приехали немногим после полудня и декана факультета тайных искусств на рабочем месте не застали — он отправился домой обедать. Пришлось последовать его примеру, благо большинство школяров на лето разъехалось и в ближайшей таверне отыскалось сразу несколько свободных столов. Немногочисленные посетители спокойно ели и пили, никто не пытался перекричать друг друга, не бросался объедками, не вычерчивал мелом на полу и стенах магических формул, не дрался, в конце концов.

Уве быстро смолотил тарелку тушенной со свининой капусты и убежал в библиотеку договариваться о допуске в читальный зал, а вот маэстро Салазар никуда торопиться не собирался и, помимо всего прочего, велел тащить кабатчику кувшин, как он выразился, «самого лучшего вина».

— Проси лучшее и, возможно, не получишь жалкую кислятину, — пояснил свое требование Микаэль, перехватив мой взгляд.

Я кивнул и бездумно покрутил на пальце перстень магистра-ревизора. Выданная в канцелярии временная печатка червонного золота оказалась слишком большой и едва держалась на костяшке. Но тут уж ничего поделать было нельзя — именное кольцо по моим меркам изготовят еще не скоро, а старое пришлось сдать, поскольку приказ о переводе был подписан еще вчера.

Маэстро Салазар с минуту наблюдал за мной, потом спросил:

— И что мы имеем на сегодняшний день?

Соседние столы пустовали, можно было говорить свободно, и все же я до предела понизил голос, слишком уж серьезными неприятностями грозила случайная огласка наших скорбных дел.

— Светлейший государь вознамерился избавиться от диктата курфюрстов в принципиальном для него вопросе выбора наследника. Возложение короны в Сияющих Чертогах — лишь символ, но увидишь — простецы примут все за чистую монету. Духовенство отвлекут идеей очистительного похода, дворянство, как это водится, разделится в своем мнении на этот вопрос, а ученое сословие промолчит. Солнцепоклонники из числа школяров изрядно подпортили нам репутацию.

Маэстро Салазар понимающе усмехнулся:

— Верховный трибунал себя еще покажет!

— Несомненно, — признал я и замолчал. Продолжил, лишь когда кабатчик выставил на стол кувшин с кружками и отошел. — Маркиз аус Саз был той еще тварью, но в уме ему не откажешь. Все рассчитал верно.

— А очистительный поход? — спросил Микаэль, разливая вино. — Только повод собрать армию под знаменами императора?

— Не думаю, — покачал я головой. — Сам же слышал, что орден Северной звезды слишком усилился и начинает посматривать на окрестные земли. Полагаю, именно они и станут ударной силой очистительного похода. Отказаться святые войны попросту не смогут.

— А герцог Лоранийский решил поломать его императорскому величеству игру, да еще привлек на свою сторону герхардианцев…

— У черно-красных тут точно свой интерес, но вот какой? И еще непонятно, как связан с добрыми братьями вон Бальгон. Знать бы, что они затевают, но, увы. Гепарда захватить нереально. Даже думать об этом не стоит.

— В любом случае де ла Веге мы хвост прищемили знатно, — злорадно хохотнул маэстро Салазар, приложился к своей кружке и указал на мою. — Ты пей, Филипп! Пей!

Я сделал глоток и одобрительно кивнул; вино оказалось очень даже неплохим; по крайней мере, водой его точно не разбавляли. Но засиживаться в любом случае не стоило, я осушил кружку в несколько глотков и поднялся из-за стола.

— Допивай и подходи в деканат.

Маэстро Салазар задумчиво покрутил ус.

— А я тебе там нужен?

— Станешь нужен, если получится установить личность лектора, которого видел мастер Юберт.

— Установишь — возвращайся, — спокойно объявил Микаэль.

— Боюсь, к этому времени ты уже упьешься до невменяемого состояния.

Ответом стал смешок.

— Знаешь, чего я боюсь, Филипп? — невпопад спросил маэстро Салазар. — Что у меня снова появится цель в жизни, а я не смогу ради нее бросить вот это все. — И он обвел рукой стол.

— Или бросишь, но возненавидишь себя за это впоследствии, — без всякой жалости произнес я, заставив Микаэля замахать руками в притворном возмущении.

— Изыди!

И я ушел, а уже в дверях столкнулся с расстроенным Уве.

— Для доступа в библиотеку требуется ходатайство канцелярии столичного отделения Вселенской комиссии, — пояснил он причину своего разочарования.

Я кивнул и уточнил:

— Останешься пить с Микаэлем или составишь компанию мне?

— Еще спрашиваете! — фыркнул Уве. — Я с вами, магистр!

На этот раз декан оказался на месте. Плотного сложения сеньор с жестким лицом и светлыми волосами, изрядно оттесненными к затылку глубокими залысинами, воспринял наш визит без всякого воодушевления, да было бы и странно, воспылай он вдруг искренней симпатией к незнакомому магистру Вселенской комиссии по этике. И дело не в какой-то особой предвзятости, просто обычно появление моих коллег сулило университетскому руководству одну только головную боль.

— При всем уважении, магистр, — произнес он, внимательнейшим образом изучив патент, — но за нашим факультетом закреплено сразу несколько магистров, и у них не возникало никаких нареканий к организации учебного процесса.