Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века

После 1873 года винтовка «Бердан № 2» стала основным продуктом Тульского оружейного завода. К 1884 году, когда перевооружение на «Бердан № 2» было завершено, в Туле сделали около 1 000 000 ружей. По иронии судьбы, Россия едва закончила выпуск винтовки Бердана, как европейские армии начали применять магазинные винтовки еще меньшего калибра. В 1878 году, в разгар Русско-турецкой войны, Тула произвела 154 000 винтовок Бердана – по 650 штук в день[267]. Кроме того, в Туле производили револьвер «Смит-Вессон» 3-й модели, принятый на вооружение российским правительством в 1871 году; в 1880-1890-х годах было изготовлено от 300 000 до 400 000 таких револьверов[268]. Себестоимость оружия снизилась почти на 50 %; благодаря только ежегодной экономии на заработной плате в размере 280 000 рублей правительство за десять лет сберегло 2,9 миллиона рублей. После реконструкции Тула уже никогда не срывала запланированных поставок вооружения правительству. Завод, укомплектованный опытными офицерами, выпускниками Артиллерийской академии, стал технологическим лидером казенных предприятий отрасли. В 1872 году Тульский завод отправил комплект станков на Московскую политехническую выставку. Год спустя для распространения опыта в области практического оружейного дела в Туле был открыт постоянный музей, что по тем временам было верным признаком удовлетворенности властей работой завода [Московская политехническая выставка 1872: 93; Ашурков 1972: 38–40][269].

Результаты произвели впечатление и на русских, и на иностранцев. Британский военный атташе Фредерик Уэллзли писал:

Настоящие работы целиком посвящены производству винтовок Бердана и еще не завершены. Они обошлись более чем в три миллиона рублей, более половины из которых потрачено на приобретение техники. Завод огромен, хорошо организован и хорошо снабжен оборудованием, закупленным по большей части у гг. Гринвуда и Бэтли из Лидса[270].

В каталоге Политехнической выставки 1872 года отмечалось, что токарные станки для ружейных стволов впервые были построены в Туле и что даже на заводе Кольта, с его высокой степенью механизации, до сих пор не смогли наладить подобную работу на самодействующих машинах [Московская промышленная выставка 1872: 38–40][271]. 20 лет спустя авторы обзора российской промышленности для Всемирной Колумбовой выставки в Чикаго 1893 года гордо провозгласили, что Тульский завод по праву считается одним из самых значительных и хорошо организованных предприятий среди европейских мануфактур: все части ружья производятся на станках, а точность изготовления, отделка и подгонка отдельных деталей не уступают таковым у лучших зарубежных производителей [The Industries 1893: 97][272]. Даже советские историки не сдерживались в восхвалениях достижений оружейной промышленности России. Тот факт, что Тула ни разу не сорвала государственные поставки оружия, предположительно свидетельствовал о том, что оружейники освоили новую машинную технику, хотя более поздние проблемы должны были бы заставить умерить пыл в похвалах. По мнению советского историка Ашуркова, после реорганизации завод ничем не уступал европейским предприятиям [Ашурков 1947: 69–70][273].

Тульский завод был крупнейшим из трех казенных оружейных предприятий и после реорганизации в 1872 году считался самым передовым, но стрелковое оружие, в частности пехотные винтовки Бердана, производили на станках и в Сестрорецке, и в Ижевске. Каждый из двух других оружейных заводов в значительной степени ввел централизованный заводской способ производства раньше, чем Тула. И у Сестрорецка, и у Ижевска имелись определенные достижения по части специализации в технологиях тех или иных деталей оружия: первый завод был известен своими достижениями в области изготовления лож, а второй усовершенствовал технологии изготовления стальных стволов. Наконец, металлические патроны производились на казенном патронном заводе в Санкт-Петербурге.

Сестрорецк, Ижевск и Петербургский патронный завод