Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века

В качестве своего рода вознаграждения за изготовление оружия для государства в XVIII и начале XIX века правительство предоставляло оружейникам некоторые привилегии и иммунитеты, каких не имели ни государственные, ни крепостные крестьяне. Важнейшими из них, несомненно, были владение землей и освобождение от подушного налога и воинской повинности. Оружейники Ижевска и Сестрорецка числились на военной службе, зато им, в отличие от рабочих из артелей, не приходилось платить оброк. Тульские оружейники имели более высокий статус. В соответствии с уставом Тульского завода от 1782 года тульские оружейники получили ряд серьезных прав и привилегий, хотя и не принадлежали к сословию мещан – юридической категории мелких производителей и торговцев, проживающих в городах. Они были освобождены от армейского постоя в своих домах, могли основывать собственные мастерские, заниматься другими ремеслами и уезжать из дома, чтобы продавать свои товары (именно данной привилегии Тула обязана тем, что стала центром производства самоваров и столовых приборов), могли закупать сырье (железо и уголь) у государства по оптовым ценам – то есть по тем же ценам, что и оружейный завод. Наконец, их нельзя было принуждать к выполнению неквалифицированной работы на заводе[144].

В правовом отношении тульские оружейники подпадали под три юрисдикции. В бытовых делах их судили мировой суд и фабричная полиция, за гражданские правонарушения – совет гильдии, а за уголовные преступления – военный суд. Администрация заводов по производству стрелкового оружия могла в любой момент свернуть побочные работы и обязать оружейников трудиться исключительно по государственным заказам. В результате образовалась довольно небольшая по численности каста: в 1861 году на трех государственных оружейных заводах работало 8353 оружейника и 1869 подмастерьев[145].

В то же время касту оружейников связывала с оружейными заводами и государством система обязательств и ограничений. До 1864 года оружейники сохраняли особую корпоративную организацию и собственность. В теории они были географически и юридически отделены от окружающего населения. Тульские оружейники, например, жили на левом берегу реки Тулицы в отдельном поселении, где запрещалось селиться посторонним. Оружейники, как и другие обыватели большинства населенных пунктов России, не всегда жили в отведенных для них кварталах, которые, тем не менее, оставались если не строго местами жительства или профессиональной деятельности, то административными образованиями. Долгое время производителям оружия запрещалось продавать свои изделия, кроме как по официальным каналам, что давало правительству фактическую монополию на приобретение их продукции. Закрытость корпорации усиливали непреодолимые ограничения на перемещение. Присвоенный статус передавался детям: сыновья оружейников должны были учиться ремеслу своих отцов. Присвоенный правовой статус «заводских жителей» не дозволял оружейникам Ижевска и Сестрорецка переходить в иные сословия. Хотя тульские оружейники теоретически могли, с разрешения правительства, переехать куда и когда угодно, на практике такое происходило очень редко[146].

Учитывая преобладающую трудовую систему крепостного права и идеал (если не всегда реальность) служивого государства, следует признать, что внедрение в российское общество хотя бы малой доли рыночных отношений и мобильности рабочей силы было преждевременным. Тем не менее семена законодательства, разрешающего как рынок, так и мобильность, были посеяны в первой половине XIX века, задолго до знаменитого указа об освобождении 1861 года. Что касается посессионных крепостных, то, например, в 1831 году Министерство финансов могло предложить перевести отдельных посессионных работников в купеческое или мещанское сословие. Четыре года спустя владельцам посессионных фабрик было предоставлено право увольнять посессионных работников при условии, что такие увольнения не уменьшат производительность фабрики [Туган-Барановский 1997: 209–210]. Существовали ли подобные пробелы в броне контрактной системы на казенных заводах стрелкового оружия?

Вопрос о разрешении избыточным тульским оружейникам перехода в купеческое или мещанское сословие обсуждался еще с эпохи Екатерины II. В 1823 году комиссия по расследованию путей улучшения положения тульских оружейников отметила, что большое число оружейников бездельничает и доведено до нищеты из-за отсутствия государственных заказов. Через десять с лишним лет комиссия рекомендовала сократить численность корпорации оружейников с примерно 7364 до всего 2200 человек, разрешив большинству покинуть корпорацию [Глебов 1862: 161–162, 176].