Рыбаки. История Леви

Финн поднимает подбородок.

– Почему у меня такое чувство, что у тебя уже есть кто–то на примете?

Рот Мэтта изогнулся в улыбке.

– Есть несколько вариантов. Будем держать вас в курсе.

Глава 3

Существует больше сотни способов так или иначе погибнуть на рыболовном судне.

Раскачивающиеся над головой доски, леска и сети, развешанные повсюду, суровая

океанская качка, и – даже во время троллинга – движение со скоростью до восьми узлов.

Добавьте к этому горящую огнем ногу, обезболивающие и пару костылей, и это –

гарантированная катастрофа. Но очевидно, что продюсеры реалити–шоу видят в этом

благодатную почву для манипуляций – опасность для жизни на большой воде – и вот уже

через шесть дней после инцидента я в порту, следую за своими братьями и экипажем на

лодку.

– Ты уверен, что справишься? – Финн спрашивает примерно в десятый раз с тех пор, как забрал меня.

Как младший брат, я не удивлен, что Финн так опекает меня, но я все еще хочу

столкнуть его с причала.

– Может, хватит уже? – Я рычу, и он стреляет в меня непроницаемым, заботливым

взглядом.

Бет, наш директор, останавливает нас, прежде чем мы успеваем подняться на борт и

смотрит в свой планшет.

– Сегодня нам нужно отснять ... – она переворачивает верхнюю страницу и затем

опускает ее, – десять роликов.

Звукооператор подходит ко мне, закрепляя беспроводной микрофон, скрытый в моей

куртке.

– Мы отчалим, как только все загрузятся и наденут микрофоны, – говорит Бет, кивая

Эшли, личному помощнику, чтобы та поднималась на борт Ленни Лу – судна, на котором

расположилась съемочная бригада, и на котором находятся все звуковое, съемочное и

микшерное оборудование. Они должны быть как можно более незаметными, но на самом

деле у них это получается не очень хорошо.

Глядя на Финна, Бет говорит:

– Эмми сегодня поедет с вами, ребята.

– Эмми? – говорит Финн, а затем поворачивается, чтобы посмотреть за меня.

Заботливая мина старшего братца на мгновение исчезает, и с его губ слетает резкий

смешок. – Вы, блядь, только взгляните на это.

Как я мог забыть о медсестре? Мы оборачиваемся, чтобы увидеть женщину вдалеке, уверенно направляющуюся к нам. Я с облегчением замечаю, что она одета в джинсы, ботинки и большую лыжную куртку, а не в крошечное белое платье и шапочку медсестры.

Но разрази меня гром, если мою грудь не сдавило от одного лишь ее вида.

Эмми Льюис.

Знакомая боль оседает в моей груди, когда я вспоминаю о том, как я был в нее

влюблен. Это было мило в двенадцать, отчаянно в пятнадцать, и крайне болезненно, когда

нам исполнилось семнадцать, и я до сих пор не набрался смелости, чтобы рассказать ей о

своих чувствах.

Чертов Мэтт, чертов Джайлс.

Я обращаюсь к Мэтту, мой пульс зашкаливает.

– Это шутка? Она ведь не моя медсестра, правда?

– Конечно, она – твоя медсестра. – Он раскачивается на пятках. – Дипломированная

медицинская сестра. Мы позаимствовали ее в Маунт Сент Мэри в Виктории. – Я вижу

восторг в его глазах. Он сорвал джэкпот. – Запрыгивайте на борт и держите камеры

наготове.

Так они смогут снять, как она поднимается на лодку.

Потому что прямо сейчас они снимают мою реакцию, и я слишком ошеломлен,

чтобы скрывать ее.

Я разворачиваюсь, позволяя Колтону помочь мне подняться по лестнице.

– Ты знал? – спрашиваю я неслышно.

– Неа.

Я рычу.

– Как, черт возьми, они узнали о ней? Я никогда никому не рассказывал.

– Я думаю, точно так же, как они узнали, что Элиза захочет отомстить за вещи, которые произошли десять лет назад, и что Тифф выйдет из себя перед камерой в порыве

ревности.

Это почти заставило меня засмеяться. Драмы Колтона со всеми женщинами,

которых он меняет как перчатки, удерживают наши рейтинги в лидерах эфирного

времени.

– Но, честно говоря, Ли, ты никогда особо не скрывал этого, – добавляет он. – Бьюсь

об заклад, что даже папа знал.

– Но ты не говорил им? – спрашиваю я.

– Конечно, нет.

Я смотрю ему в глаза, понимая, что он говорит правду.

– Все будет хорошо? – спрашивает он меня тихо.

– Все будет просто зашибись, когда мне придется снимать штаны и позволять Эмми

Льюис проверять мое бедро в паре сантиметров от моего члена каждый гребанный день в

течение недели!

– Наверняка, даже чаще, чем один раз в день. – Он смеется, качает головой и

помогает мне встать на костыли, когда мы оказываемся на палубе. – Я ни хрена не знаю, Леви. Все это похоже на проклятые американские горки.

Мы выстраиваемся на палубе, камеры движутся, когда мы притворяемся, что

заканчиваем необходимые приготовления, прежде чем сможем отшвартоваться.

Эмми поднимается на борт – такая чертовски красивая. Ее глаза широко распахнуты, она немного напугана, и мне интересно, чувствует ли она то же, что и я в первый раз, когда я был окружен всеми этими людьми, их камерами и микрофонами, которые мне

было сказано игнорировать.

– Привет, ребята, – говорит она.

Мы все говорим приветствия – с высокой степенью энтузиазма (Колтон) и

осторожностью (Финн). У меня выходит нечто среднее, но внутри я чувствую

нарастающую тревогу.

Я уже вижу это, идет эпизод, ее имя появляется на экране – Эмми Л. – и, ниже, немного информации о ней. Медсестра из больницы «Маунт Сент Мэри», штат Виктория.