Рыбаки. История Леви

такой громкий, как и сейчас, пока я жду, когда она что−нибудь ответит.

− Да, – наконец, говорит она. – Пожалуй.

Глава 5

Я даже не стал ехать домой. Было гораздо проще убраться с лодки и спуститься вниз, чем просить кого−то помочь мне добраться до моего дома и дотащить меня до входной

двери по грязной дороге.

Вообще я не очень пессимистичный парень; во всяком случае, я – единственный, кто

говорит Финну и Колтону трезво смотреть на вещи, когда их что−то печалит. Но я также

признаю, что отсутствие у меня цинизма доставляет мне массу неприятностей.

Возможно, Эмми ничего не знала, может быть, это и правда. Но, похоже,

единственный безопасный способ двигаться дальше – это идти на поправку, работать на

лодке, ловить рыбу и оставить любовные драмы своим братьям.

Я уже проснулся к тому времени, когда они возвращаются на борт следующим

утром, и я рассказываю им, что произошло.

Финн тихо слушает, а затем отпускает проклятие, когда поднимает глаза и видит, как Мэтт и Джайлс идут к нам на палубу. Они носят одежду, которая, предположительно,

должна выглядеть поношенной, но выглядит слишком хорошо и наверняка стоит

запредельно. Джайлс поднимается по лестнице в паре замшевых кроссовок. Мэтт одет в

белую льняную рубашку.

− Вы двое выглядите нелепо, – говорю я.

Все поворачиваются ко мне. Подобное мог сказать Финн, или, что более вероятно.

– Колтон. В последнее время в меня кто−то вселился.

Мэтт ухмыляется, когда оказывается полностью на палубе.

− Кто–то встал не с той ноги.

− Мне не нравится игра под названием «Эмми», – говорю я ему прямо. − Слишком

непонятная.

Он качает головой.

− Мы должны были поговорить с ней об этом, ты знаешь. Как вести себя перед

камерой.

− Хорошо, – говорю я, скептически. − Но вчера ночью вы перешли все границы.

− Прошлой ночью? – в замешательстве спрашивает Мэтт.

Джайлс встает на ноги.

− Она согласилась помочь тебе, но нам пришлось ее уговаривать, чтобы заставить

появиться в кадре, – говорит Мэтт, хотя мой взгляд сосредоточен на Джайлсе. − И она не

взяла денег, если это как−то поможет. Она сказала, что мы можем заплатить ее маме, если

нам нужно куда−то деть деньги. Она вроде собирается строить новую веранду, –

добавляет он, слегка пожимая плечами.

Я смотрю на него. Финн тоже застыл, наблюдая за Джайлсом.

−Ладно, – говорит Джайлс спокойно, даже, когда на него все глазеют. − Да, это я был

вчера. Кто−то увидел, как Эмми вернулась на лодку, и я отправил вниз Дейва. Мы, правда

получили неплохие кадры. Ему удалось снять тебя ... ну, после. Мы еще не решили, что

будем делать с этим. С точки зрения производства, новые отношения – после свадьбы

Финна и череды цыпочек Колтона – были бы кстати для диверсификации наших личных

мотивов. Но с твоей точки зрения, чувак? Леви, – говорит он, улыбаясь. – Не облажайся в

этот раз.

Я уверен, что они знают, где ее найти, и я недолго думаю и спрашиваю. Если Эмми

вернулась в Викторию, это будет полный отстой. Но мне также нравится мысль, что, наблюдая за ней все эти годы, я узнал ее достаточно хорошо, чтобы быть уверенным, что

она не уедет из города, не сказав последнего слова.

Получается, Мэтт дал мне подсказку с верандой: строительство уже началось, и

здесь ее мама, она раздает указания неловким рабочим, несущим брусчатку для новой

дорожки. Я вижу Эмми в окне верхнего этажа, и когда я зову ее, она смотрит на меня.

Даже на расстоянии я могу понять, что она настроена чертовски решительно.

Я видел, как она делала такое же выражение лица перед чем–то вроде

математического теста или эстафеты на весеннем фестивале в нашей школе. Мое сердце

ускоряет бег от волнения и нервов.

Эмми выходит на улицу и направляется ко мне.

− Я занята, – говорит она. − Ты хочешь, чтобы я подыскала тебя новую медсестру?

Я смеюсь.

− С ногой все в порядке. Я пришел поговорить.

− Приходи позже.

− Позже?

Она смотрит, пытаясь скрыть улыбку.

− Мама уйдет. Я буду здесь.

Я смотрю мимо нее на дом, стоящий лицом к воде, громадное серое каменное здание, в котором она выросла. Это правда, по прошествии многих лет он порядком обветшал от

соляных брызг и ветра. Веранда практически обрушилась, окна нужно заменить, но

фундамент крепкий. Этот дом простоит, пока Земля не сойдет со своей орбиты.

− Когда ты возвращаешься обратно в Викторию? – спрашиваю я.

− Пока не знаю.

− Тебе не нравится там?

−Мне там нравится, – говорит она, ее челюсть напряжена. − Но здесь мне нравится

больше.

− Здесь не так много пациентов, которым нужен уход, – говорю я.

− Пациентов достаточно, но все они невероятно упрямы, – говорит она, – или ведут

себя, как малые дети.

Это заставляет меня рассмеяться, и я тянусь к ней, прижимая ее к себе.

− Я знаю, что это не ты подстроила все прошлой ночью.

− Ты знаешь это сейчас, – поправляет она.

− Я всегда признаю, если я не прав, – говорю я ей, целуя ее шею. − Прости меня, Эмми.

Она дрожит под моими губами, и я чувствую, как ее руки скользят по моим плечами.

− Правда?

− Правда.

Когда той же ночью она открывает мне дверь, я едва не роняю букет цветов, которые