Рыбари и Виноградари. Книга II. В начале перемен

Ольга почувствовала, что переплетённые пальцы сжаты слишком сильно. Расслабила руки. В глубине её разума настойчиво вопил сигнал тревоги, не давая думать. Она отключила назойливую помеху. Показалось, что воздух в комнате кипит. Нет, это закипал мозг. Сколько же всего вмещается в этот килограмм желеобразной субстанции? Опыт всей человеческой расы, инстинкты животных, птиц, рыб, рептилий, её собственное «я» со всеми заморочками. Еще неведомая информация из мироздания. Плюс то, что в старину называлось одержимостью, когда что-то подселяется внутрь и комфортно обживается там. Бесы? Бог? Теперь ещё и этот проклятый дом лезет в душу.

— Давай оставим в покое меня и поговорим о Марии.

— Ха-ха-ха! — засмеялся замок. — Неужели кто-то поверил в то, чего не может быть?

— Я верю, что вариантов судьбы много, моя менялась неоднократно. Но сомневаюсь, что на это способна Мария.

— А я?

— Ты, пожалуй.

— Вот скоро и проверишь… — В старческом голосе отчётливо звучала враждебность.

— Я не против. Мы же договорились действовать вместе.

Непросто держать в повиновении незнакомую сущность, если не можешь поймать взгляд невидимого чудовища. Вокруг лишь вибрирующая дымка, отзвук нетерпеливого раздражения отштукатуренных стен да заржавелой злости металла, протыкающего плоть камня.

Несколько солнечных лучей тянулось дрожащими полосами из окон, намекали на возможность сбежать из этого сумасшедшего мира. Сколько веков это дом пытается придать своему существованию хоть какой-то смысл! Когда-то здесь пировали рыцари, убивали, пытали, замуровывали врагов в стены, бросали в колодец, пытали, жарили в тесных клетках. А теперь бродят тупые любопытные туристы. Вот замок и завёл себе игрушку-подружку.

Похоже, «гениальность» Марии исходит из замка-кукловода, который дергает за нитки и творит магию её руками. Без монстра, сидящего в этих стенах, так бы и снимала покойников.

— Почему она? Что ты в ней нашёл? — спросила Ольга.

— Кто ты такая, чтобы выпытывать? — зловеще отозвался шорох из глубины коридора.

— Колдунья с отвратительным характером. И без тормозов.

Замок не ответил — похоже, задумался.

Подсел Вадим:

— Продолжения съёмок не будет?

— Нет, Мария еще не знает, но съёмки закончены. Не дадим мафии шанс. Не мешай, надо разобраться. Возможно, никакая Мария не волшебница, скорее магизм заключён в этих стенах. Без замка она пустышка, ноль без палочки.

— Думаешь? Я ничего особенно странного не чувствую. Обычный дом с привидениями.

— Он не показывает себя всем. Зато со мной не миндальничает.

— Справишься?

— Конечно.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Надежда умирает последней, мастерство ведьмы — никогда.

Тут вдруг Ольга услышала щелчок затвора фотоаппарата. Подняла глаза.

Мария только что сфотографировала их с Вадимом. Да не просто сфотографировала, а умудрилась поставить в кадр ангела, который целился в них из лука.

— Ты в своём уме? — раздражённо спросила Ольга.

Глаза Марии сделались большими. Как у первых христиан, которым в разгар молитвы сообщили, что голодные львы заждались.

— Обычно людям нравятся мои фотографии.

— Мы не обычные.

— Вы так романтично сидели здесь в стороне. Тихо о чём-то шептались. Очень красиво. Это купидон рядом. Мне показалось, что, возможно, вас ожидает любовь.

В её нарочито невинных глазах стояли невыплаканные слёзы. Лицо расстроенно, нос красный, уши поникли. Могла бы разжалобить львов.

Ольга услышала, как засмеялся огромный дом. Будто мальчишка, который только что подложил лягушку в сумку гостьи и рад до смерти.

— Говорят, мои фотографии пророческие. Выйдешь замуж за шефа… Сразу видно, большой начальник.

— Мария, ты такая милая, что Бэмби рядом с тобой — просто олень.

Бешенство теребило мозги укусами назойливых насекомых. Мария не была похожа на убогую пациентку психиатрической клиники. Таким иногда делают скидку. В данном случае даже мать Тереза заорала бы благим матом и врезала дуре по уху.

Ольга неторопливо сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. На небесах замерли, восхищенные её выдержкой.

— Знаешь, подруга, дури головы барышням. Сеньор Томазо женат, и между нами нет никакой романтики. Да и купидонов с чёрными крыльями не бывает.

— С крыльями вышла накладка, — покладисто согласилась Мария. — Хотела застать прекрасное мгновение, а рядом был только чёрный ангел. Ну, нет так нет. Сотру фотографию. Извините, пожалуйста. Наверное, я дура.

Ольга кивнула, то ли соглашаясь с собеседницей, то ли принимая извинения.

Мария поспешно отошла.

Что делать? Даже если убить эту кретинку, фотография уже сделана. И что это значит? Они с Вадимом начнут сгорать от любви? Нести слащавую дребедень? И рука в руке любоваться закатами? Надежду давали чёрные крылья. Может, обойдётся.

— Вадим! Она нас сфоткала! Вместе с купидоном! Коза романтичная!

Он кивнул.

— Почему ты молчишь?

— Я и так кивнул лишнее…