Рыбья кровь

– Так все войско во время сражения разбежится хватать себе, что получше, вместо того чтобы добить врага до конца. Пленницами я привык награждать всех сам по их храбрости и на следующий день. Этот порядок никто нарушать не будет.

Далее заговорили о тех местах, где должны располагаться те или иные ватаги в стане и во время движения походной колонны. Чтобы унять препирательства, пришлось даже прибегнуть к жребию. Долгие споры, казалось, подходили к концу, когда князь снова веско произнес:

– А теперь о главном. Как быть, если одни отряды будут сражаться больше других и понесут бо2льшие потери? Как мне наказывать тех, кто без приказа начнет битву и первым отступит? Как поступить, если понадобится строить сторожевые вежи и оставлять в них до зимы крепкие ватаги?

Вожаки молчали, не имея уже сил на дальнейшие споры.

– Подумайте об этом и завтра к полудню скажете мне свое слово, – рассудил Дарник и отпустил вожаков восвояси.

Их место заняли тиуны-сотские, желая знать, что будет с пришлыми гридями дальше. Но князя больше интересовало, все ли готово к походу и сколько ладей пришло в Малый Булгар.

– На тысячу бойников всего в достатке, – ответил Быстрян. – На две тысячи всего будет не хватать. В Булгар пришло шесть ладей из Перегуда, две из Толоки и четыре готовы отправиться из Липова. Но на них можно посадить не больше четырех сотен бойников. Ты опять не говоришь, куда мы идем. Гриди волнуются. Да и нам, твоим сотским, обидно.

– Разве, идя на охоту, ты знаешь, кого добудешь? – усмехнулся Дарник.

– Военный поход не охота, – резонно заметил Быстрян. – А мы не твои загонщики. Когда знаешь, куда идешь, по-иному и готовиться будешь.

По чуть заметно пронесшемуся вздоху понятно было, что остальные воеводы разделяют его мнение.

– Если завтра арсы не пришлют свою сотню – пойдем на Арс, если пришлые гриди завтра подчинятся – пойдем снова на Казгар, если не подчинятся – поплывем на юг.

Сотские молчали, слова князя их окончательно запутали.

– Сотню бродников уведешь завтра с утра с двумя колесницами за Бугор, – сказал Дарник Лисичу. – Покажешь им, как наступать и отступать с колесницами.

– Десять колесниц переправить в Островец. – Этот приказ предназначался Меченому. – С двойным запасом орехов и яблок.

– Их шестьсот мечей, а у нас надежных воинов втрое меньше, – вставил Быстрян. – Может, лучше просто прогнать?

Все понимали, что речь идет о «союзниках».

Князь не ответил, велел всем разойтись и остаться одному Бортю. С ним он обсудил, как поступить с вожаками пришлых гридей.

Ночь прошла спокойно, объятия Черны были умиротворяюще сладки, и Дарник на время выбросил из головы все неприятные мысли. Наутро успел даже принять Фемела и осмотреть вместе с ним начатые каменные постройки. Заметив невнимательность князя, ромей спросил:

– Неужели хочешь устроить резню всех этих наемников?

– Почему ты так решил? – невольно насторожился Рыбья Кровь.

– У тебя на лице это написано.

– Мое лицо не для твоего чтения, – резко ответил князь. – Второй раз попытаешься его читать – будешь немедленно повешен.

– Да я разве против? Я же не в осуждение. Я просто так сказал, – лепетал не на шутку перепуганный главный дворский.

Когда дозорные сообщили о приближении сотни арсов во главе с Голованом, Рыбья Кровь приказал им переправиться через Липу на верхнем броде и присоединиться к стану ополченцев. Чуть позже из толокских селищ прибыло еще с полсотни гридей. Теперь «надежных» собралось до четырех сотен. И хоть «союзников» по-прежнему оставалось в полтора раза больше, это уже не беспокоило Дарника, смущала лишь сама необходимость проливать кровь и бессмысленно терять своих воинов.

Тем временем вожаки пришлых гридей, как следует накричавшись в своем стане и придя к общему решению, ровно в полдень пожаловали на войсковое дворище. Теперь их было заметно меньше, так что все смогли поместиться за княжеским столом. Дарник, однако, повел их не в хоромы, а на конюшню – показать только что привезенных из Остёра остромордых кобылиц.

– Все ли согласны беспрекословно слушаться меня в походе? – спросил он после осмотра кобылиц.

– Все, – шагнув вперед, за всех сказал самый старший вожак.

– Мечи на землю! – Приказ Дарника являлся одновременно и условным знаком. Вмиг с обоих концов конюшни выскочили притаившиеся там с лепестковыми копьями бортичи.

Как ни быстро все произошло, а один из вожаков успел выхватить нож и метнуть его в князя. Нож, ударившись о надетый под одежду стальной доспех, отлетел в сторону. Это послужило сигналом бортичам, и они в два-три движения перекололи всех вожаков, многие из которых даже не сумели выхватить мечи. Дарник был раздосадован – он собирался захватить вожаков живыми. Но делать нечего: как получилось, так получилось.